Джин П. Сэссон Мемуары Принцессы

РОДЫ

Я полагаю, самое сильное и совершенное чувство, испытываемое в жизни, – это когда ты даешь жизнь новому человеку. Вынашивание ребенка и роды можно сравнить по глубине переживаний и красоте с величайшими произведениями искусства. Я поняла это, когда со счастьем и нетерпением ждала нашего первенца.

Мы с Каримом скрупулезно обсудили все детали, касающиеся предстоящих мне родов. Ни одна мелочь не казалась нам настолько незначительной, чтобы па нее можно было бы не обращать внимания. Мы решили, что за четыре месяца до предполагаемых родов отправимся в Европу, а сами роды должны были состояться в Лондоне, в больнице Гая[6].

Однако как тщательно мы пи планировали нашу поездку, вмешались непредвиденные обстоятельства, помешавшие нам исполнить задуманное. Мать Карима, которая почти ничего не видела сквозь свою нову1§ чадру, сшитую из очень плотного материала, налетела на рынке на сидящую на земле старуху-бедуинку и вывихнула ногу; один из близких родственников, ожидавший подписания важного контракта, попросил Карима отложить отъезд; у моей сестры Нуры случился приступ аппендицита, изрядно напугавший всю семью.

Наконец все эти неприятности остались позади, но тут у меня начались ложные схватки, и врач категорически запретил нам предпринимать какие-либо поездки. Нам с Каримом пришлось смириться с неизбежным – наш ребенок будет рожден в Эр-Рияде.

Как назло, Королевский Исследовательский Центр вместе с больницей, где должны были оказывать медицинскую помощь членам королевской семьи, еще не открылся. Я поняла, что рожать мне придется в одной из обычных городских больниц, где нередки случаи инфекционных заболеваний, а персонал не настолько квалифицирован, как бы мне этого хотелось.

Поскольку мы принадлежим к королевской семье, то возможности наши гораздо более широки, чем у большинства саудовцев. Карим заплатил крупную сумму и договорился, чтобы три палаты в родильном отделении одной из больниц преобразовали в роскошные апартаменты. Были наняты маляры и плотники, из Лондона прилетели дизайнеры для отделки интерьера, и закипела работа.

Сияющий от гордости главврач провел нас с сестрами туда, где мне предстояло дать жизнь нашему малышу. Стены были обиты небесно-голубой тканью, а кровать покрыта шелковыми покрывалами. Роскошная детская кроватка была привинчена к полу на тот случай, если кто-то из персонала, упаси Аллах, споткнется о колыбель и уронит нашего драгоценного малыша на пол. Когда об этом сказали Нуре, та расхохоталась и заявила, что Карим всю семью сведет с ума своей заботой и беспокойством.