Посреди Сочи ночью, когда негде ночевать.
Так начинается это знакомство с санаторными корпусами и пафосными отелями.
Хотя, какой к черту пафос, когда ты всерьёз застрял в Сочи?
Сочи — это анти-пафос в блестящей, шуршащей точно новогодняя мишура, обертке.
«Сочи — новый элитный курорт», — кричат с экранов телевизоров и смартфонов. Сочи каким был, таким и остался, — положа руку на сердце, замечаю я.
Сочи такой же зашоренный, как и всё пост советское пространство. Сочи кишит бездомными котами и тетушками в синих клетчатых передниках за прилавками ларьков. Ларьков, товарищи! Не магазинов.
Цены в Сочи взвинчены на всё, зато и купить можно почти, что или кого угодно.
Идеальное место для разжиревших и обзаведшихся семьей/женой/детьми/ипотекой. Ипотечных здесь вообще пруд пруди. Они шастают взад-вперед, выпятив свои обрюзгшие, заросшие, засалившиеся телеса, и чувствуют себя как дома. Они здесь хозяйничают, они здесь в комфорте.
Сочи — портовый город. Набережная стонет от обилия отдыхающих, набережная вопит яркими огнями и задыхается жирными, оседающими на одежде запахами.
Сочи в ужасе. Город чувствует себя так, будто он котёл, а все эти люди — прóклятые грешники, сосланные под землю.
Сочи живёт ночью и вымирает по утру. В шесть часов, когда солнце ещё не жарит, а туристы отсыпаются в перегарном дурмане, Сочи, наконец, выдыхает.
Сочи полнится звенящим от усталости воздухом, освещает золотом тротуары, освежает нежным морским бризом.
В тишине и покое Сочи нежен, как искусный любовник, Сочи обаятелен и улыбчив — Сочи счастлив.
Город даёт себе передышку перед новой ночью. Город раскрывается лишь самым терпеливым.
Город обещает держаться и не погрязнуть в тоннах помоев, вливающихся в его хрупкие вены с закатом.
Сочи смахивает русую прядь волос с утра и приподнимает уголки губ. Сочи шлет воздушный поцелуй, тому кто был бережен с ним.
Сочи сулит удовольствия, когда ты вернёшься вновь.
Если осмелишься ещё раз прогуляться по гудящим ночным улицам.
Рискнешь?
