Просто судьба

Глава 5

— Натусь, что было? — я зашла на урок как ни в чем не бывало. — Не сильно ругались?
— Вот она, красавица, явилась, — Ната с иронией посмотрела на меня. — А я знаю, что подарю тебе на день рождения.
— Эээ...и что? — я, мягко говоря, пребывала в шоке. Только Куцова могла так менять темы разговора.
— Расческу, — невозмутимо ответила она.
— У меня есть, — я косилась на нее как на сумасшедшую. — Зачем мне еще?
— А ты себя в зеркало видела? У тебя на голове как будто бегемоты твист танцевали.
Я покраснела, когда Наташа протянула мне расческу, и быстренько, пока никто не особо присматривался, привела прическу в порядок.
Куцова всегда могла иронизировать на эту тему, но никогда не просила меня рассказывать все подробности и не выпытывала у меня то, что я не хотела рассказывать. Она очень тонко чувствовала границы личного пространства и никогда не пыталась их перейти без приглашения.
— Зачем мне чужие тараканы, когда мне достаточно своих? — так ответила она мне, когда я спросила ее об этом.
Пригладив волосы, поправив одежду, я наконец-то вытащила тетрадку и села на свое место. До урока оставалось еще минут пять.
— На уроке Анна Сергеевна была. Рассказывала о том, что же такое ЕГЭ и с чем его едят, — Наташка понизила голос, чтобы остальные не особо прислушивались к разговору. — Так что ты не особо много и пропустила. Ах да, еще была лекция на тему "Наташа, когда ты возьмешься за ум?" от нашей классной. Все до скукоты обычно.
Ну да, в принципе, так продолжалось изо дня в день. Но очень немногие знали Куцову так, как я. Все видели недалекую, красивую, избалованную, острую на язык папенькину дочку, зажигающую по ночам в ночных клубах, а я знала очень умную, милую, верящую в любовь девушку, которая боится верить людям и бежит из дома.
Прозвенел звонок. В кабинет зашла учительница русского.
— Здравствуйте. Встали, будьте любезны.
Наташка скорчила рожицу, изображая учительницу и ее забавную манеру складывать губы трубочкой. Все как всегда.
Я улыбнулась. Мне казалось, что именно эта размеренность и постоянство не дают мне окончательно сойти с ума.

Наконец-то раздался звонок с последнего урока. Мы с Натой, не сговариваясь, с облегчением выдохнули. Наконец-то. Мне начало казаться, что этот день никогда не закончится.
— Ты сейчас куда? — спросила меня Ната, собирая вещи. — Может, пойдем прогуляемся? Или в клуб заскочим? Мне все равно перед работой надо туда зайти.
— Не знаю, — я с сомнением посмотрела на подругу. — Мне надо к Славику, — от осуждающего взгляда Наташи на душе стало совсем плохо. — Ну что ты на меня так смотришь? Я матери пообещала, иначе я даже не представляю, что она со мной сделает, если я приду домой рано.
— Ага, значит, тебе просто нужно где-то скоротать время? — Куцова улыбнулась. — Так это не проблема. Пойдем к Аннушке?
Аннушка — наш с Наташей ангел-хранитель. И по совместительству классный руководите в начальных классах и завуч нашей школы. Куцова не очень ладит с Анной Сергеевной, но я подозреваю, что она просто стесняется и не знает, как себя вести. А вот мы с моей учительницей просто не разлей вода. Когда я была маленькой, то всегда хотела, чтобы у меня была именно такая бабушка. Или мама, если повезет.
— Ну пойдем, — все-таки я не смогла скрыть своей радости. Я не хотела снова идти к Славику. Мы не встречались, но мне было проще, когда окружающие думали наоборот. Так я могла казаться обычным подростком. А Славик...он был замечательным парнем, но он казался мне таким...несозревшим. Особенно по сравнению с Игорем. Игорь — мужчина, и этим все было сказано. — А что ты так захотела к Аннушке? Что-то случилось?
— Да нет, ничего, — Ната пожала плечами. — Просто все равно надо где-то время скоротать, пусть уж лучше у нее.
По дороге к учительнице Ната рассказывала о своей работе, о своих планах и дразнила меня подарком на день рождения. Я очень любопытна, и Наташка этой моей слабостью успешно манипулирует. Если в поле моего зрения намечается тайна или сюрприз (особенно для меня), то у меня сносит крышу. Я ни о чем не могу думать, и только как маленький ребенок безуспешно пытаюсь разгадать эту загадку. Но даже Наташкино подбадривание мало помогала. В своих мыслях я была далеко отсюда.
Наконец, мы дошли. Анна Сергеевна жила в обычной пятиэтажной хрущевке, но поразительно чистой. Как обычно, мы с Куцовой поднялись на третий этаж и позвонили в звонок. Учительница открыла почти сразу.
— А, добрый день, девочки, — она посторонилась, позволяя нам зайти в квартиру. — Уже закончили учиться? Разувайтесь и проходите, я как раз села чай пить.
Анна Сергеевна даже не удосужилась выслушать наш ответ, а просто пошла делать то, о чем говорила. Меньше слов — больше дела. Именно такой девиз был у этой энергичной пятидесятилетней женщины. У нее был довольно непростой характер, с ней тяжело найти общей язык, но мы с Натой всегда являлись для нее желанными гостями.
— Руки только помойте, — крикнула она нам с кухни.
Пока Наташа была в ванной, я прошлась по таким знакомым комнатам. У Анны Сергеевны была чистая уютная двухкомнатная квартира, множество книг, на столах лежали вязанные крючком салфетки, в углу — стойка с цветами, на столе стоял старый компьютер, возле него — кактус.
— Лёна, ты скоро? — Наташа стояла в проеме двери. — Я уже помыла руки. Я на кухню. Мы тебя ждем.
Когда я пришла на кухню, то увидела до боли знакомую сцену. Анна Сергеевна и Наташа с самозабвением ругались. Я улыбнулась. Они могли говорить, что раздражают друг друга, но я всегда знала, что им нравятся их препирательства.
— Вот скажи мне, девочка, ты вообще о чем думаешь? — Аннушка уже вошла в раж. — Ты себя когда последний раз в зеркале видела?
— А вам зачем? — Ната ничуть не уступала той в громкости голоса и напоре. — Что хочу, то и делаю. И вообще, внешность моя.
— Да у тебя круги уже под глазами, — Анна Сергеевна аж всплеснула руками. — Ты когда спать ложишься?
— А я сова, — Куцова не поддавалась на провокации. — И круги под глазами подчеркивают цвет моих глаз, — подруга упрямо подняла подбородок, и казалось, что еще чуть-чуть, и она покажет пожилой женщине язык. Но обе выглядели потрясающе довольными.
Я рассеялась. Искренне и громко. И подмигнула Анне Сергеевне.
— Да хватит вам уже пререкаться, — я, продолжая улыбаться, села за стол и взяла свою чашку. Свою. В этом доме у меня была своя чашка, как будто я жила здесь. И Анна Сергеевна всегда знала, что я пью только чай с двумя ложками сахара. Я взяла чашку двумя руками, пытаясь немного согреться с улицы. — Вы все время ругаетесь. Вам еще не надоело?
Обе отрицательно покачали головой. Забавно, именно здесь, в эту минуту, я чувствовала себя дома. Среди людей, которые любят меня. Наверно поэтому меня всегда тянуло в эту ничем не примечательную пятиэтажку.
Мы немного посидели, попили чай с конфетами (моими любимыми), поговорили о школе, Анна Сергеевна еще раз посокрушалась по поводу нововведенных экзаменов, спросила, куда мы собираемся поступать, на какое отделение, но мы с Наташкой не особо распространялись на эту тему. Так как сами не были уверены в своем выборе.

Уже стемнело, когда Куцова начала собираться. Сначала она шла домой, переодевалась, затем в клуб. Там она работала до 3–4 часов утра, потом домой спать, потом в школу. Тяжелое расписание.
Мы с Анной Сергеевной остались вдвоем.
— Спешишь домой? — спросила она, подливая в кружку еще чаю.
— Нет, не спешу, — я постаралась мило улыбнуться. — Сегодня еще много дел надо сделать.
— Каких дел? — Аннушка иронически выгнула бровь. — А, наверное дел как-прийти-домой-как-можно-позже? Или дел как-не-показываться-на-глаза-матери? — она помолчала немного, посмотрела на меня с тревогой и спросила: — Лёнушка, я же знаю тебя. Что случилось?
Я молчала. Не потому, что не хотела ей отвечать, а потому, что просто не могла застаить себя это сделать. Может быть глупо, но мне казалось, что, когда я произнесу эти слова вслух, они оживут. Станут реальными. А так всегда можно притвориться, что все, окружающее тебя — миф. Иллюзия. Но я знала, что именно я сейчас пытаюсь создать иллюзию.
— Мама беременна, — я тяжело выдохнула. — Срок — два месяца. Я только недавно узнала.
Анна Сергеевна промолчала. И продолжала молчать и странно смотреть на меня. И это молчание...оно волновало меня. Мне было страшно. Наконец, она вздохнула и села рядом со мной и обняла. Как родную. Как родную дочь. На глазах навернулись слезы.
— Лёна, ты не волнуйся, — учительница волновалась, — у тебя все наладится. Я точно знаю. Все будет хорошо. В конце концов, ты должна радоваться. У тебя будет брат. Или сестра, — она еще крепче обняла меня. — Хотя бы за Игоря порадуйся. Лён, только не молчи. Все будет хорошо. Я знаю, милая. Все будет.
Анна Сергеевна знала об Игоре. Знала о том, что он значит для меня. Что он нужен мне. Хотя мы никогда об этом не говорили, и она ни о чем меня не спрашивала. Просто знала. И никогда, ни разу не осудила нас. Или его. Я не знаю, как она поняла, что наши отношения с Игорем изменились, но когда после той поездки я вернулась в город, она подошла ко мне, обняла и прошептала на ухо "Все будет хорошо". Эта фраза была ее мантрой, которую Аннушка повторяла изо дня в день, словно эти три слова могли материализоваться. Как бы то ни было, она всегда была рядом и помогала мне. Мой ангел-хранитель. Я улыбнулась сквозь слезы.
— Спасибо вам, Анна Сергеевна, — я отстранилась от нее. — Я, пожалуй, пойду. Уже поздно и темно.
— Да-да, девочка, иди обувайся, я за тобой закрою.
Она проводила меня, но перед тем, как уйти, я задала ей вопрос, который мучил меня. Мучил годами.
— Анна Сергеевна, почему так? Почему я? Почему мы?
Она не ответила, просто открыла дверь. А я не настаивала. Просто развернулась и вышла. Только в конце услышала слабый шепот: "Просто судьба".