Истинная любовь

Глава 23: Мой Чимини.

— Где, блять, Чимин, я вас спрашиваю?!

Свирепый взгляд проходится по каждому из присутствующих, заставляя сжаться от страха и от осознания того, что Чимина с ними нет и не было, когда они возвращались обратно. Взгляд Юнги останавливается на гулко сглотнувшем Намджуне, всё понимая по его испуганному взгляду, Мин срывается в его сторону. Пальцы вцепляются в бордовую худи на груди у альфы с силой припечатывая к стволу дерева позади. Ким шипит от боли, пронзившей спину и затылок, но даже не думает вырываться, отпихивать или возражать. Потому что он виноват. Потому что не сдержал данное сегодняшним утром обещание Юнги. Он пообещал следить и оберегать Пака на их прогулке, пообещал не оставлять одного. Но забылся, отвлёкся, подвёл, не уследил.

— Юнги, я...

— Заткнись, Намджун. Тебе лучше заткнутся, уёбок.

Мин отшатывается, отбрасывая от себя Нама, которого тут же ловит Хосок, не дав другу упасть, с опаской поглядывая на Юна. А Юн смеётся. Громко, по ненормальному смеётся, сквозь боль, пронизывающую грудь. А после срывается с места, хватает первый попавшийся фонарик и исчезает меж деревьев. Тэхён пошатывается, удерживаемый Чонгуком, а после тоже срывается с места, даже позабыв про фонарик. За него это делает Чонгук, прихватив с собой ещё и тёплую кофту и спешит догнать любимого. За ними срываются и Намджун с Джином и Чонин с Хо. И у всех в мыслях крутится лишь одно.

«Лишь бы с Чимином всё было хорошо.»

***

Острая боль охватывает всю ногу, иголками врезаясь в сплетение нервов. Сокджин хватается за свою ногу и не может сдержать крика боли, тут же прикусив губу. В кромешной тьме и из-за слабого фонарика, он не смог увидеть глубокую яму, свалившись в неё. На крик тут же оборачивается Джун, шедший чуть впереди и срывается к своей омеге. Джин скулит, кусая губы, когда нам с особой осторожностью вытаскивает его из ямы. Посадив Чона осторожно на землю, Ким присаживается напротив и аккуратно, чтобы ещё больше не навредить, начинает осматривать пострадавшую правую ногу, слыша болезненное шипение сверху, и ощущает, как сердце его от этого сжимается.

— Это выглядит весьма серьезно. Похоже на растяжение, но я не уверен. Тебе нужно срочно в больницу. И никаких «но», это даже не обсуждается. Чимина обязательно найдут, поэтому не переживай, сейчас тебе нужно позаботится о себе, – Намджун поворачивается к омеге спиной, предлагая этим забраться ему на спину.

— Намджун...

— Я же сказал, что...

— Я люблю тебя.

Намджун застывает, услышав эти слова, произнесённые сиплым голосом, с нежностью и искренностью, а Сокджин забывает как дышать. Эти слова, это признание слетело с его губ прежде, чем он смог всё обдумать. Просто ждать уже не было мочи, просто сердце вопило о своих чувствах, просто требовало их сказать, хоть и так всё давно понятно. Но даже сейчас ему не дают ни о чём подумать. Чужие губы резко оказываются на своих, сминают ласково, а большие ладони оглаживают порозовевшие щёчки. Джин прикрывает глаза, полностью отдаваясь этому поцелую, этому вихрю чувств, затянувшему их двоих.

— Люблю тебя, Принцеска, – шепчет в губы Ким, оставляя на них ещё один поцелуй, – но сейчас нам лучше поспешить.

Джин кивает согласно и, с помощью альфы, забирается на его спину, обхватывая руками за шею, пока Джун аккуратно поддерживает его за бёдра. В груди Джин ощущает тепло и трепет, хоть боль в ноге становится ещё сильнее, но ласковые поглаживания по бёдрам и любимая улыбка с ямочками забирают всё эту боль, даря лишь трепет. Вдыхая любимый аромат яблока с корицей, Джин по-настоящему ощущает себя счастливым. Джун ощущает себя также, заполняя лёгкие дурманящим ароматом жасмина.