Кошка

Глава 10

Мы с Кошкой негласно разделили обязанности: я занимаюсь растопкой камина и влажной уборкой гостиной, а она обживает кухню. Не знаю, кто из нас справился лучше, но после того, как я выполнил все намеченные пункты, ноги сами привели меня к Кошке. И я замер в дверном проёме, завороженно наблюдая за готовкой.

Бабушкино сердце безраздельно принадлежало этой части дома. Если дедушка был влюблен в яблоневый сад и камин, а я мог днями просиживать на чердаке, то бабушка любила в дачной кухне всё - от деревянного, резного буфета до жёлтых занавесок, от лопаточки для помешивания до баночек с приправами. Приготовление еды в её исполнении было священнодействием, зачарованным танцем, в котором бабушка руководила продуктами, посудой, ножами, и приносила жертвоприношения огню, чтобы тот спустя время ластился к ней, как котёнок.

Мама не любила готовить и редко сюда заглядывала. Но в те моменты, когда её нога вступала в бабушкины владения, мы с дедушкой удирали из дому. Они не ссорились, нет. Бабушка никогда не позволила бы себе унизить человека. Но в доме сразу становилось неуютно, а из кухни несло гарью.

Сашка на дачной кухне прижился, как родной. Он отлично готовит всевозможные сладости и выпечку, а ведёт себя при этом так, что сразу понимаешь: Саша достоин "Оскара". Кухня в его присутствии преображается, лучится от удовольствия и всячески подставляет ему все бока для поощрительных поглаживаний. Сашкино обаяние во время таких представлений можно сравнить только с любимым вареньем: чем больше его ешь, тем больше хочется ещё.

Кошка же обживала кухню абсолютно по-кошачьи. То есть так, словно родилась и выросла здесь. Она не выделялась своей артистичностью, как Сашка, не плела вокруг себя волшебных нитей, как бабушка, не обезличивала помещение, как мама. Кошка становилась продолжением кухни, её дополнительной рукой, запасной ложкой, забытым ножом, который нашелся в нужное время и пригодился. Её движения были легки и точны. Никакой суеты в поисках самой яркой тарелки. Она не властвовала над утварью, не колдовала над продуктами, а давала им возможность выполнить свое предназначение и получить за это благодарность. Она не приказывала и не подчинялась. Кошка просто жила и дышала на кухне так же естественно, как и среди книг.

Я не знаю, сколько стоял и смотрел за тем, как Кошка готовит. Мне нравилась её неторопливость, я заглядывался на то, как она смешивает руками фарш, рис и мелко нарезанный лук, добавляет специи, начиняет перец. С удовольствием наблюдал за тем, как она вымешивает тесто, а потом выбирает варенье для рулета. Я нагло, в лучших мужских традициях, занял место зрителя, ничем не помогая. Но даже угрызения совести не смогли омрачить того душевного спокойствия, которое шептало мне, что всё на своих местах. Наконец-то.