Тайна Стихий | The Secret of the Elements

Глава I

По её широкой кровати были разбросаны свитки и бумаги. Время пропитало их желтизной и ветхостью, но буквы и чьи-то рисунки всё ещё можно было разглядеть. На ощупь они были чудовищны: демонически шероховатые, но так приятно пахнущие библиотекой и... пролитым чаем.
Она, вроде как, считалась аккуратной, однако когда дело доходило до вопросов чтения, она превращалась в неуклюжую панду, пытающуюся предотвратить собою же созданнную катастрофу. Сколько свитков она испортила? Много. К счастью, пока она старательно изучала никому ненужные бумажки, руки нередко доходили и до переписывания. Так что — немало грешков она откупила равноценной добродетелью. Мда.
Волосы, в обыденной жизни касавшиеся её плеч, сейчас растекались по подушке, впитавшей запах мыла. Подушка не только пахла фальшивыми лугами, но и вобрала в себя этот приятный запах вечности и бумаги. До завтра. А потом вбирать заново... Постельное белье, к сожалению, сменялось не по её настроению, а по правилам Себастьяна. Ранее этот человек занимался куда более романтичными делами, но теперь с удовольствием управлял внутренней жизнью замка. И да, сюда входили не только её подушки, но и простыня, и одеяла, и вещи поважнее.
Свет, падающий на изысканный паркет, почему-то пугливо избегал лицо, которое пора было бы уже пробудить. Обычно этим занимались назойливые, вечно спешащие куда-то (в её комнату) фрейлины, но ей повезло, воскресенье отнимало у них эти безбожные привелегии. Хмм, зато не отнимало у солнца. Где-то около кружился яркий луч, стоило только наступить на её глаза. Она конечно зажмуриться. По-утреннему зевнет, бесшумно, но до жути страшно. Откроет свои темно голубые глаза, окруженных черной каймой и проронит гневное «мда». Луч вильнул. Простите, светило не осведомлено о вашей привычке работать по ночам.
Она скинула с себя одеяло, которое вроде было на ней, но вроде бы и нет. Всем знакомое состояние. Тут-то на пол салютом попадали и бумажки. От них запахло завистью заместо чая, обращенной к книгам, аккуратно лежащим на хрустальном столе. На столе этом она привыкла писать и складировать толстые томики. Об этом говорила «едва заметная» трещина, украсившая стол после того, как «кое-кто» положил на его край гигантскую башню книг. Она лениво, но не без энергичности скинула с себя пижаму, надела желтое платье, оголяющее плечи и часть декольте, а дальше начала маниакально подбирать волокиту своей макулатуры.
Стопки бумажек она с максимально возможной аккуратностью положила на столик, снова надеясь на его прочность и сознательность. Последней стол вряд ли конечно обладал, а первую потерял в жестоком и нечестном бою. **Упс**. Звоном рассыпались куски хрусталя по полу, колоколами книги. Свитки разлетелись по комнате, с вредностью достав до самых её уголков.
Девочкой она была хорошей, но слова которые она сказала, вам лучше бы не слышать.
Спустя полчаса уборки она все-таки добралась до двери, но перед тем как открыть, остановилась. В дверь постучали.
—Здравствуйте, Ваше Величество, —голос звучал максимально официально, но нота иронии в нем все же присутствовала. —Похоже вы прямо за дверью? Я услышал Ваши шаги.
Она искусно подделала официальный тон, а вот иронии насыпала вдвое щедрее:
—Ах, Себастьян! Утренние птицы только пропели, а вы уже рветесь в мои покои! Какое пугающее притяжение.
—Не стоит паясничать, принцесса. За время которое вы спали, можно было бы трижды вывести медведей из спячки. Если конечно, вы спали в одиночестве...
Она с размахом раскрыла дверь и посмотрела прямо в Себастьяна. Ее пронзительный взгляд задал вопрос «какого черта?», но сама она прошипела аккуратное:
—Вам что-то нужно?
Мужчина оглядел девушку с ног до макушки, подумал, что не так должна выглядеть принцесса, но плюнул, мысленно разумеется. Так как он решил, что истинную причину своего прихода раскрывать в сложившейся атмосфере было бы нелепо, он лишь язвительно, иронично и с огромным удовольствием высказал:
—Лишь хотел убедиться в том, что вы еще живы.
—Жива-живехонькая! —с обидой буркнула она, толкнула Себастьяна в сторону и с видом мужчины, узнавшего об истраченном семейном бюджете, направилась к жене... то есть спустилась по лестнице.
Комната принцессы не отделялась от основной части замка какой-нибудь башней и находилась с самой северной стороны. Северная секция впрочем вся была «посвящена» девушке. Вмещала в себя небольшую библиотеку, комнаты бесконечных фрейлин, уютный сад с любимыми качелями и еще несколько значимых и не особо локаций.
Себастян тоже что-то буркнул, но уже под нос и без обиды. Соединив мизинцы с большими пальцами, он сотворил густое облако бардового дыма, которое объяло его и после яркой вспышки исчезло вместе с ним.
Она забыла о Себастьяне как только её взгляд коснулся семейного стола, а нос аромата свежей выпечки. За этим столом они обычно ели вместе с отцом. Однако размер его избыточным не был. Отец иногда приглашал гостей или родственников, которые заполняли пустые места. Стол был длинными, но не таким уж широким, потому по бокам было лишь по одному месту. Король и принцесса сидели напротив друг друга. Если вдруг возникала необходимость пригласить больше, чем возможно принять за этим «уютным», как говорила она, столом, король пользовался залом для пиршеств.
Но сегодня отца не было. Его не было и вчера, и позавчера, днем ранее он отъехал и вряд ли он будет завтра. Но она уже привыкла. Ничего страшного.
Прислужник с удовольствием отодвинул от стола отцовское кресло, желая показать, что девчонка уже достойна занять его. В то время другой уже нес волшебные (даже без колдовства) печенья; служанка наполнила фарфор горячим мятным напитком, а другая украсила стол корзинами с фруктами. Она с огромной элегантностью сделала то, что обычно называли «закусить». Для нее это был практически полноценный прием пищи. Встала она бесшумно, единственным звуком оказалось скромное «спасибо».
На мгновение, лишь на одно, замок показался ей пустым и безжизненным. Когда её окутало следующее, она увидела женщину, теплоту которой можно было понять лишь взглянув на её руки. Старые и нежные, покрытые рябью едва заметных морщинок, руки источали почти материнскую любовь. Элли была няней и давним другом семьи Фрост. Лизи питала к ней чувство едва отличное от любви, но такое же сильное. В минуты, когда отца не было рядом, или когда хотелось бы, что это было так, Элеонора согревала Лизи трепетной любовью и кофе... Кофе. Элли была невероятным ценителем этого напитка. Как иссохший археолог раскапывал последнюю находку, так каждый раз она создавала свой шедевр. Она знала не только миллионы сортов, но и историю кофе в разных культурах. Болезненным (для жертвы) эхом отзывался в ней интерес к человеку проронившему название этого напитка. А лучшим подарком был несомненно сверток с блестящими зернами сорта «Эль-Хобес».
Элизабет тепло улыбнулась своей няне, но заметив, что та занята, направилась во двор сразу как получила улыбку в ответ. По правде, Лизи была очень добра и простодушна, заметить это было не сложно, однако общение с Себастьяном было не лучшим примером. С ним её связывала какая-то неприязнь. Нельзя сказать, что это было соперничество, но по ощущением именно так это и выглядело. Битва за самый едкий и саркастичный комментарий, за бóльшую иронию, за слащавую фальш. И если уж Лизи «так ангельски добра», будем считать, что в этом виноват Себастьян.
Многие знали, что Себастьян выглядет в разы моложе своих истинных лет, потому как архимагом он был еще при дедушке принцессы. Чтобы заполучить такой титул, в любом адекватном королевстве с неподкупным советом, придется изучать магию на протяжении долгих лет, будь то сорока или пятидесяти. Но о его профессиональных навыках никто и не спорил. Хотя не так уж и часто ему приходилось их показывать. Да. Прежние дела он оставил став неким «объектом мебели» в замке. Нужный, важный, но зачем он тут вообще? «Мазолить мне глаза» — говорила принцесса. Интересно каким образом? Ну, хотя он носил красные робы, тогда как Лизи терпеть не могла этот цвет. Буквально.
Двор как двор. Площадь как площадь, вымощенная «приятным» камнем, висячие сады, фруктовые деревья, немного хвои, кусты пахнущие грибами. Но в центре находилось то, что делало его незабываемым. Огромный фонтан, двенадцать, нет тринадцать метров! Мраморное дерево, украшенное драгоценными камнями и инкрустированное золотом. Из нескольких ветвей текла необычная жидкость. От воды отличалась бирюзовым свечением и странным свойством: в бассейн фонтана жидкость стекала как змея, хрустальным серпентином, да простите мне такую игру слов. Хотя, по секрету: это все же вода. 
Лизи удивлялась этой скульптуре, но еще больше пыталась её разгадать. В её комнате висел старый фамильный гобелен, с рисунком похожим на этот фонтан: на драгоценной ткани было вышито колоссальное древо, из ветвей которого истекали водопады. Где-то в середине гобелен был разодран. На месте где должна была быть часть кроны. Что для художника — смертельная потеря, для зануды — отсутсвие одной буковки в знакомом всем слове.
В одной из книг, Лизи прочитала, что однажды магия не делилась на элементы, а была универсальным искусством, способным подчинить мир вокруг. Но времена прошли, люди распались, вновь собрались в племена, племена в города, а те в страны... Каждая сверхдержава ассоциировалась со своей магией, своим элементом. Хотя и этому приходит конец. Планету украсили независимые государства, в которых обитали люди разных народов и «магий». Стирались границы. Этому послужила война? Или же неумолимый прогресс? А может и то, и другое?
В краях нашей принцессы, была популярна магия воды. Она успешно «влилась» в быт жителей. Однако даже так — как принцессе Лизи было запрещено изучать магию. Хотя как банально это не было, на запрет она не особо обращала внимания. Единственным человеком, что был действительн против был... её отец. Забавно. Против должен был быть любой, ведь против и король. Достаточно лишь намекнуть отцу принцессы, что и когда делала дочь, что получить «очень материальное» спасибо...
Вы правильно поступили, если брезгливо подумали «самоучка». Хотя вы могли бы придти и в восторг, посмотрев на то, что может она, и на то, что не могут другие. К тому же у нее был маленький (не-а, просто огромный) козырь. Сейчас расскажу.
В довоенные времена ходили легенды о невероятно большой библиотеке, Фрост Логикс, построенной Ариес Фрост, — королевой Эйдалора. Она была одним из тех магов, кто опирался на знания, а не на силу. Одним из тех завоевателей, что не уничтожал культуру, а вбирал её лучшие достижения. Одним из тех людей, кто умел отличать вершки от корешков. Она сотворила целую обитель для книг, уходящую далеко под землю. На каждом этаже, что глубже, располагались все более запретные и ценные знания, а между книг нередко находились пьедесталы с редчайшими артефактами. Не трудно представить как много людей желало попасть туда. Однако после войны, библиотека перестала быть секретом. Легенда ожила.
Лизи нашла вход в неё через сам замок. Теперь все сокровища этого места в шаговой доступности... Основной же вход в библиотеку находился в столичной обсерватории Эйдалора. Уже за стенами королевского замка, но все еще в самом центре города.
Лизи провела еще один день за чтением и изучением свитков, но хотя бы на свежем воздухе. Нашла она все эти письмена именно в той библиотеке.
Стемнело быстро — только недавно наступила весна. Природа съежилась в комок и пролилась дождем. Лестница. Дверь. Кровать.