Иквалисты

Глава 17

Сырая английская осень полностью вошла в свои права. Всю неделю по ночам шли дожди, а когда они прекращались под утро, им на смену приходил густой белый туман. Те крестьяне, которым посчастливилось не закончить сбор урожая, вскоре найдут свои растения гнилыми.
Впрочем, размеренный стук капель дождя по окнам только добавлял романтичности страстным ночам, когда истинные оставались вместе. Особенно это было приятно, когда Тецуя находился в объятьях Акаши и ощущал то чувство контраста между сыростью и холодом на улице и теплом тела любимого.
Тем временем, шла последняя ночь течки Куроко. За всё это время они практически не расставались, не считая срочных дел Сейджуро, с которыми он пытался справиться побыстрее, потому что мысли о скучающем в постели омеге и его соблазнительном запахе не оставляли альфу, что ему даже сложно было сосредоточиться на документах.
- Могу я быть с тобой честен? - Тецуя поднял на герцога свой усталый, но ясный взор.
Провалившийся в полудрёму Акаши сосредоточился на голосе своего любимого:
- Конечно, ты же мой конмаркиз, мой муж и мой омега.
- Никогда не думал, что проводить течку с истинным так приятно, - омега мечтательно улыбнулся. - Теперь я буду вынужден принудительно забирать тебя себе ежемесячно, даже если для этого потребуется верёвка.
- Ты думаешь, я собираюсь сопротивляться? Не переживай, мой пыл к тебе никогда не утихнет. - Акаши оставил мимолетный поцелуй на лбу омеги, отодвинув чёлку, но Куроко этого было мало, и он подполз к его губам.
- Кстати, Сейджуро, - альфа просиял, когда Тецуя назвал его по имени, что он во время течки начал делать намного чаще. - Что за братья, чемоданы которых прибыли в наше поместье? - омега подумал и помотал головой. - Хотя нет, я вообще не знаю ничего о твоей семье, так что требую детального изложения событий в хронологической последовательности.
- В общей сложности у меня было три старших брата, теперь их только два. - Куроко нахмурился, услышав эти слова, понимая к чему клонит герцог. - Самый старший альфа был на семь лет старше меня, но когда мне было десять, он уехал вместе с папой на первый его Лондонский сезон и по пути карета сорвалась с обрыва. Тогда, пятнадцать лет назад, я потерял двух дорогих мне людей. - Сейджуро медленно вздохнул, возвращаясь воспоминаниями к тем дням, и через пол минуты продолжил: - именно тогда мой отец ушёл в затворничество и почти никогда не появлялся в столице. - тут альфа фыркнул, подмечая интересный факт, - Кстати, когда он узнай о нашей с тобой помолвке - это был первый раз за пятнадцать лет, когда его персона добровольно явилась в Лондон. Ещё два моих старших брата, омеги, являются близнецами. Они унаследовали весёлый нрав моего папы и оба ещё в юношеские годы ушли с головой в творчество, и теперь оба выступают в театре, правда, под псевдонимами, потому что сыновьям герцога не пристало заниматься непонятно чем, - спародировал Сейджуро серьёзный тон своего отца. - Отец их, можно сказать, отверг, и теперь они с ним почти не общаются, зато иногда вот так неожиданно наведываются ко мне. Обожаю эту их черту, - вздохнул альфа. - После смерти старшего брата я унаследовал титул и состояние, и в свои восемнадцать был представлен во дворце уже как единственный наследник герцога.
- Каким был твой папа? - спросил Куроко, поднимая взгляд на лицо альфы, но, когда Акаши заговорил, омега опять закрыл глаза, наслаждаясь голосом мужа.
- С нами, своими детьми, он всегда был очень ласков, один из тех, кто всей душой любит свою семью. Но, насколько мне рассказывал отец, мой папа любил ему перечить, и даже при детях они, иногда бывало, начинали спорить из-за чего-нибудь пустякового, и, знаешь, отец был всегда серьёзным, а мой папа, он смеялся ему в ответ, по-доброму, конечно. А когда нервы отца не выдерживали, он говорил: "Шиори, если будешь мне перечить - я тебя выпорю". Папа начинал загадочно улыбаться, а я только много лет спустя понял, что значили эти улыбки. И, я люблю зиму, потому что Рождество, мой день рождения и папин выпали на декабрь, и почти весь этот месяц мы наслаждались и радовались в семейном кругу, не позволяя отцу уезжать по делам.
- Так ты меня полюбил только из-за запаха? - улыбнулся Тецуя. - Так что же, сделай из меня эссенцию и я уйду.
- Не забывай, что ты ещё должен мне наследника, - улыбался в ответ герцог.
- Хорошо, - кивнул Тецуя. - А какие твои братья?
- Они очень разные по характеру: Бокуши более суровый и замкнутый, а Орэши более открыт и всегда шутит, а потом сам смеётся. Если не считать их работы на сцене, Бокуши любит рисовать, а Орэши - писать. Может ты знаешь писателя по имени Каролиас Лэм?
- Насколько мне известно, это один из любовников Байрона, описавший их знакомство в книге, - зевая, припоминал Куроко, расслабившись в объятьях любимого.
- На самом деле это псевдоним Орэши, а с Джорджем они давно женаты, только об этом тоже никто не знает. Обнаружив друг в друге истинных, они сбежали в Гретна-Грин, и вот уже семь лет состоят в браке. У них есть трое детей, моих племянников, но видятся они всё равно не особо часто: Орэши разъезжает с Бокуши по гастролям, а Байрон занят своей писательской карьерой. Но, что могу сказать в защиту этой семьи, оба родителя всегда стараются как можно быстрее вернутся к своим детям и своим благоверным супругам. - Сейджуро зевнул, а за ним повторил Тецуя. - Давай будем спать, а утром я отвечу на все интересующие тебя вопросы.
Тецуя кивнул и больше свернулся калачиком, тогда Акаши отстранился от него и накинул на обоих одеяло, чтобы его омега не замёрз.
Спать им оставалось не очень долго, но главное ведь то, что они могли заснуть рядом с друг другом.
Утром их разговор продолжился: Тецуя помялся, но потом всё-таки решил поинтересоваться:
- А что было написано в том письме, которое написали твои братья? - Тецуя нахмурился. - Это же не секрет?
Акаши мотнул головой, отрицая возможную секретность этого письма, и, смочив горло пуншем, заговорил:
- Я уверен, что писал его Орэши, вряд ли Бокуши принимал в этом участие. Они пишут, что их гастроли с театром в Бельгии кончились, и они едут в Лондон. Но, так как даже там они удосужились узнать о моей свадьбе, то решили отделиться от труппы и проведать меня, цитирую, наслаждающегося семейной жизнью.
- Неужели это так необычно? - Куроко наклонился голову.
- Ну, когда я во время первого своего сезона понял, что представляет из себя весь этот пафос во время балов и раутов, то чуть ли не клятвенно обещал никогда не выходить замуж.
- Ты слишком остро чувствуешь несправедливость, - улыбнулся Тецуя.
- Пусть будет так, но моя душа по этому поводу спокойна, потому что, поддайся я на этот фарс пару лет назад, никогда не обратил бы внимание на тебя.
- Безусловно, - кивнул омега. - с этим я спорить не стану. А ещё вопрос: почему твой отец сказал, что я похож на твоего папу? Как мне кажется, мы с ним довольно разные.
- Как мне кажется, ты нарываешься на комплименты, - улыбнулся Сейджуро.
Тецуя сначала закусил губу, а потом не смогу сдержать улыбку, понимая, что его уличили в скрытых мотивах. Акаши сделал вид, что ничего не было, и снова заговорил:
- Вы оба умные и любите спорить, хотя, признаю, ты немного сдержанней папы.
- Неужели я когда-либо с тобой спорил?
Акаши посмотрел на своего омегу, как на дурака:
- А сейчас ты что делаешь? - альфа вздохнул. - Ты хотя бы думал о том, что тебе нужен камердинер? Позволишь мне этим заняться или сам справишься?
- Нет, я знаю, кого хочу видеть своим камердинером.
- Тогда пиши ему письмо и не тяни с этим, ведь мой камердинер мне тоже нужен.
Этим же вечером Тецуя сел за стол писать письмо Сакураю, а после поставил восковую печать с гербом герцогского дома, преисполненный великой гордости.
Видимо, братья Сейджуро были такими же пунктуальными, как и остальные члены семьи Акаши, так как через неделю после приезда больших чемоданов они ровно в десять утра стояли на пороге, держа в руках небольшие саквояжи. Их встретил дворецкий Широгане-сан, но выполнив свои первейшие обязанности в виде сбора шляп и пальто, он поспешил ретироваться, оставив братьев на совесть молодой пары, которые в этот момент завтракали в столовой.
Увидев их, Тецуя отметил, что у одного из братьев волосы и глаза цветом чуть светлее, нежели у второго, впоследствии, более рыжим окажется Орэши, а Бокуши будет иметь почти тёмно-красный цвет волос и глаз.
- Сейджуро! - здоровался Орэши, толкая руками двустворчатые двери и вальяжно заваливаясь в столовую, за ним более спокойно прошёл второй брат. Акаши встал и хотел было поклониться, но его старший брат повесился альфе на шею, пытаясь его задушить. Бокуши подождал, пока пройдёт эта прелюдия и лишь пожал руку своему брату. - Неужто это твой муж? - повернулся Орэши к Тецуе, когда тот пытался на максимум включить свою незаметность. - Какой милый! - восхитился омега, обходя стол и также захватывая Куроко в объятья.
Бокуши лишь посмотрел на Куроко своими тёмными глазами, которые, казалось, смогли увидеть все внутренности омеги. Его взгляд был ещё тяжелее взгляда Сейджуро, и Тецуя смог лишь отвести свой, не желая такого ощущения проникновения в самое нутро.
- Вы присоединитесь к нам за завтраком? - вежливо поинтересовался Акаши.
- Наверное, нет, мы разберём вещи, а тогда вместе с вами пообедаем. - ответил за двоих Орэши. Акаши лишь кивнул, вновь садясь за стол.
За неимением других дел, кроме тех, с которыми разбирается Сейджуро, так как не может сидеть без дела, Тецуя после завтрака уединился у себя в комнате с книгой в руках. Небо было пасмурным, поэтому садиться под окном смысла не имело, и Куроко сел у камина, согревая ноги и освещая листы масляной лампой. Не прошло и полу часа, как в его комнату кто-то постучал:
- Входите, - ответил омега.
Дверь открылась и в комнату прошёл Орэши, сменивший помятый дорожный костюм на более удобный повседневный наряд.
- Милорд, - улыбнулся старший брат Акаши. - Я хотел бы совершить прогулку по саду, вы не составитель мне компанию?
- Я с удовольствием, - кивнул Тецуя. - Только при условии, что к вам вернётся прежняя энергичность и вы перестанете меня так называть. - К слову говоря, приехав в Фальконвелл, где слуги не помнили Куроко, как одного из них и обращались почтительно, он начал понимать, почему обращение "Ваша светлость" вызывает у Акаши такое раздражение.
- Тецуя? - рыжеволосый подал ладонь для рукопожатия, как бы предлагая заново познакомиться.
- Орэши, - кивнул Куроко, сжимая руку нового друга.