А теперь держи меня.

Глава 21.

Напряжённая тишина сдавливает голову неистовыми тисками. Нервно постукивая пальцами по обивке сидения, я кусаю губы, не в силах усидеть на месте. Кирилл за рулём, справа от него Макс. Смотря на них со спины, я еле сдерживаюсь, чтобы не скулить от бесконечных противоречивых эмоций.

Мой начальник недавно убил Полину, которая в свою очередь оказалась наёмницей. Убийцей, перерезавшей горло Кристине. Но ведь, получается, у Кирилл тоже запачкан в крови. Парень даже не сомневался, когда спускал курок. Его руки не дрожали, приставляя к моему горлу холодное лезвие ножа.

И я сомневаюсь, что Полина – его единственная жертва.

А что на счёт Максима? Кто он на самом деле? Действительно ли просто боксёр с травмой?

– Может, объясните уже, что происходит? – не выдерживаю я, когда молчать становится невыносимо.

Максим оборачивается, и я замираю под его пристальным взглядом.

– Что тут непонятного? – спокойно отвечает он. – Мы на твоей стороне, это главное. Остальное не важно.

– Для меня ещё как важно! – повышаю голос. – Вы притворялись всё это время, обманывали нас! Если вы на нашей стороне, почему сразу ничего не рассказали? Чёрт…

Макс шумно вздыхает и отверчивается, видимо, решив, что со мной бесполезно разговаривать, а Кирилл вообще не обращает на меня внимания.

– Я просто хочу понять, что происходит. Если вы присматривали за нами, тогда почему Крис с Ромой мертвы?

– Косяк, – боксёр кривится. – Я не ожидал, что моя подружка окажется киллером. Но самое интересное то, что Рому застрелила не Полина.

– В смысле, не Полина? – Кирилл подаёт голос, на мгновение отрываясь от дороги. – А кто тогда?

Действительно, кто?

– Да хрен его знает, – пожимает плечом Макс. – Она мне сама сказала, что его не трогала. Но, судя по всему, это сделал её сообщник. Скорее всего, тот, у кого сейчас Егор.

Сердце сжимается, когда я слышу имя Шторма, и всё внутри скручивается и перемешивается. Надеюсь, он в порядке. Если с ним что-нибудь случится, то я убью их всех. Каждого, кто причастен к этому. Уничтожу собственными руками, и плевать, что моё тело дрожит от страха и напряжения, а желчь просится наружу, отчаянно нажимая на кнопку «блевать».