На другой день, часа в три, Катерина Васильевна приехала к Вере Павловне.
— Я венчаюсь послезавтра, Вера Павловна, — сказала она, входя, — и нынче вечером привезу к вам своего жениха.
— Конечно, Бьюмонта, от которого вы так давно сошли с ума?
— Я? сходила с ума? Когда все это было так тихо и благоразумно.
— Очень верю, что с ним вы говорили тихо и благоразумно; но со мною — вовсе нет.
— Будто? это любопытно. Но вот что еще любопытнее: он очень любит вас, вас обоих, но вас, Вера Павловна, еще гораздо больше, чем Александра Матвеича.
— Что ж тут любопытного? если вы говорили ему обо мне хоть с тысячною долею того восторга, как мне о нем, то конечно...
— Вы думаете, он знает вас через меня? Вот в том и дело, что не через меня, а сам, и гораздо больше, чем я.
— Вот новость! как же это?
— Как? Я вам сейчас скажу. Он с самого первого дня, как приехал в Петербург, очень сильно желал увидеться с вами; но ему казалось, что лучше будет, если он отложит знакомство до той поры, когда приедет к вам не один, а с невестою или женою. Ему казалось, что вам приятнее будет видеть его с нею, нежели одного. Вы видите, что наша свадьба произошла из его желания познакомиться с вами.
— Жениться на вас, чтобы познакомиться со мною!
— На мне! кто я; говорил, что на мне он женится для вас? О нет, мы с ним венчаемся, конечно, не из любви к вам. Но разве мы с ним знали друг о друге, что мы существуем на свете, когда он ехал в Петербург? А если б он не приехал, как же мы с ним познакомились бы? А в Петербург он ехал для вас. Какая ж вы смешная!
— Он лучше говорит по-русски, нежели по-английски, говорили вы? — с волнением спросила Вера Павловна.
— По-русски, как я; и по-английски, как я.
— Друг мой, Катенька, как же я рада! — Вера Павловна бросилась обнимать свою гостью. — Саша, иди сюда! Скорее, скорее!
— Что, Верочка? Здравствуйте, Катерина Ва...
Он не успел договорить ее имени, — гостья уж целовала его.
— Ныне пасха, Саша; говори же Катеньке: воистину воскресе.
— Да что ж это?
— Садись, она расскажет, я и сама еще ничего не знаю порядком. Довольно, нацеловались — и при мне! Рассказывай, Катенька.
