Истории По Гарри Поттеру

Яд(1 глава)

— Я не хочу умирать. — Никто не хочет. Регулус перебирается через железные ворота, ведущие к поместью троюродной тётки. Оно заброшено уже несколько десятков лет — Блэки используют его для выезда на природу, но в последний раз он бывал там в раннем детстве. Ещё с Сириусом. Внутри нет ничего, кроме красивого зелёного медальона, хранящегося за стеклом. Это всего лишь подделка, ничем не примечательная и дешёвая. Но неподготовленный глаз может не отличить. А под мутной жидкостью зелья — и подавно. То, что надо.

Блэк замечает, что порвал свой плащ, пока перелезал через перила, и это приводит его в детский восторг. Наконец-то, впервые за столько лет, он чувствует себя свободным. В последние сутки своей жизни. Он ощущает себя не наследником благородного рода, не элитным Пожирателем смерти, не даже братом Сириуса, а просто никем. «Никто» Регулус забирает поддельный медальон и убирается прочь. Он не появлялся на Гриммо 12 уже больше года. И никогда не появится. Последние месяцы проводит в дешёвой квартире на окраине Лондона: туда никому и в голову не придёт заявиться. Или почти никому. Блэк возвращается в этот новый дом, открывает дверь совсем по-маггловски, и заходит в комнату, в которой на всей стене расклеены вырезки из газет, распечатки из книг, листы с заклинаниями и изображения артефактов. За полгода тайной жизни он почти научился вести себя, как обычные люди, редко использовать магию и не вылезать из укрытия. Он берёт записку, складывает в несколько раз, и помещает в медальон. Из рядов Пожирателей смерти нет выхода, но, если приложить максимум усилий, выжить можно. Или, по крайней мере, оттянуть свою смерть. Жизнь Регулуса не представляет ценности, но отдавать её в лапы обезумевших волшебников он не собирается. У него есть идея получше. Слишком много ошибок, слишком много разрушений. Всё, что он когда-либо любил, исчезло. Всё, что он любил особенно сильно — утекало сквозь пальцы долго и мучительно. Он шумно вздыхает, продолжая разбирать бумаги. Нужно подготовиться. Будучи Пожирателем, Блэк заключил сделку с Кричером, договорившись, что он будет навещать «хозяина Регулуса», даже если тот будет реже появляться дома. А после — у них образовалось место в одном из закоулков Лондона, куда домовику было велено аппартировать каждые два месяца. План насчёт пещеры созрел немного позже. Стук в дверь заставляет Регулуса замереть от неожиданности: к нему никогда никто не приходит. Только арендодатель, но он всегда предупреждает. Блэк хватает палочку со стола и перебирает в голове варианты, как его могли найти. Он прислушивается: кажется, голосов нет. Стук повторяется. Скорее всего, человек один, а значит, можно попытать удачу и ввязаться в драку. Бросает взгляд на стол и стену: слишком много информации, которую нужно защитить. Логика, наконец, врывается в его голову и стучит немым вопросом: «С каких это пор Пожиратели смерти вежливо стучатся?». Выдыхает и плетётся к двери, в которую кто-то настойчиво продолжает бить, но не может подать голос. Регулус снимает защитное с замка и дёргает за ручку. — Сириус, — боль захватывает горло, выдавая его с головой. В последний раз он видел брата около двух лет назад, когда тот пытался вызволить пленников Пожирателей из Малфой-мэнора. Тогда он смотрел на него через маску, никак не афишируя своё присутствие. — Ну здравствуй, братец, — он заметно окреп за всё это время. Сириус зачем-то растягивает свою притворно-обаятельную улыбку, и Регулус знает, что после неё он может перегрызть ему глотку. — Можно войти? Блэк-младший делает шаг назад, впуская гостя. Не может перестать его рассматривать: слишком давно они не виделись, слишком сильно щемит сердце. У него много вопросов, наверное, правильнее было бы задать хоть один из них, но он просто смотрит на брата, на единственного человека, который у него, судя по всему, остался. — Я слышал, что ты больше не Пожиратель, это правда? — выдаёт Сириус и проходит мимо него на кухню, натыкаясь на неё по чистой случайности. Регулус ощущает, как тот режет пространство, как постепенно начинает отравлять его воздух. Но слишком велик соблазн вдохнуть тонкий запах, который когда-то бы родным. — Ты… на задании? — Регулус точно знал, как хочет прожить последние сутки. Ему требовалось только закончить дела, а потом отправиться в пещеру. Никто не должен был приходить, никто не должен был снова заставлять его чувствовать. Он достиг того, чтобы перестать страдать по семье, выбил жалость к себе, запретил скулить по ночам, мечтая вернуться домой. Регулус годами работал над собой, чтобы избавиться от привязанностей, он смог забыть даже тех, кому клялся в вечности. Всё, чтобы помешать Тёмному Лорду, потому что это сможет сделать только тот человек, который готов отдать всего себя, который не будет сомневаться, который перестанет ценить свою жизнь. Годы колоссального труда — ради чего? — ради того, чтобы с обидной спросить брата, не работа ли привела его к нему? — Не совсем. Птичка нашептала мне, что ты жив и больше не занимаешься плохими делами, — он садится на деревянную табуретку возле окна. — Ну, а я решил повидаться и узнать, так ли это. Признаться, я часто думал, не умер ли ты. «Я должен был умереть до того, как тебе взбрело в голову навестить меня!» — отчаянно кричит Регулус в своей голове, но не может произнести ни слова. — Но я всегда знал, что эти мысли — ложь. Ещё в детстве понял: если ты умрёшь, я сразу это почувствую, — брат достаёт из кожаной куртки дешёвые маггловские сигареты и закуривает прямо в чужой квартире, швыряя пачку на стол — Будешь? — Нет, — у него и так кружится голова, ещё никотина не хватало. — Это правда, я уже давно не Пожиратель. — Ясно. Не думай, что я пришёл сюда, чтобы тебя простить. Это невозможно, — голос Сириуса вскрывает все раны, которые Регулус успел покрыть коркой. Сейчас он понимает, что это может сработать с кем угодно: со всеми людьми, которых он когда-то любил. Но не с ним. Любовь к этой чёртовой псине не уходит, даже спустя столько лет боли — теперь Блэк не уверен, что она уйдёт даже после его смерти. — Я знаю, — Регулус старается отвечать кратко, потому что в его горле разместился огромный ком, который не получается проглотить. Любое отклонение в тоне сразу повлечёт за собой цепь недопустимых последствий, в конце которых он просто разрыдается. Перед каждой репликой приходится набираться сил. — Но зачем ты пришёл? — Сказать по правде, я сильно скучал, — когда он сбежал из дома, когда мать выжгла его портрет на семейном гобелене, когда он попал на Гриффиндор, когда всеми силами пытался отречься от семьи — даже тогда Регулус знал, что Сириус — истинный Блэк, и может, даже больший, чем он сам. Его присутствие всегда распространяет яд, он усыпляет бдительность своих жертв, он имеет самую очаровательную улыбку и самый задорный смех. Но стоит тебе расслабиться, он разобьёт тебя, сбросив с вершины. И тебе захочется ещё. Если бы Сириус Блэк был Пожирателем смерти, шансы Тёмного Лорда увеличились бы вдвое. Регулус не отвечает: он попался уже в тот момент, когда впустил его в квартиру. Нельзя было. Его брат курит, смотря в окно, но не отказывает себе в удовольствии метнуть несколько взглядов на бывшего слизеринца. Старший Блэк держится непринуждённо, как будто они не виделись несколько дней, а не лет. Как вообще он смог его найти? Неужели заклинание слежения? И он не заметил? — Зачем ты пришёл, Сириус? — повторяет свой вопрос, надеясь хоть на долю правды. Но в ответ ему прилетает усмешка, мол, я же ответил. Он докуривает сигарету и выбрасывает в окно. Встаёт с табуретки и подходит к младшему брату, который всё это время стоял в проёме, не решаясь зайти на одну с ним территорию. Регулус отлично помнит, что старший выше него на несколько сантиметров; что от него всегда пахнет холодной улицей; что в его глазах всё-таки можно разглядеть голубой оттенок; что он облизывает губы, прежде чем что-то сказать; что кожа на его руках часто огрубевшая. Помнит, но всё равно не успевает подготовиться, когда Сириус вторгается в его пространство. Хочется сделать шаг назад, но это же так глупо. — Что ты собрался делать, Регулус? — он смотрит в упор, не прикасаясь к нему. Стоит совсем рядом, истощая свою убийственную ауру. — Я знаю, когда ты в опасности. Не ври мне. Даже когда ты был Пожирателем, меня не преследовало подобное чувство. — Это не твоё дело, — потребовалось приложить усилия, чтобы произнести это. Речь брата всё ещё ощущается на щеках, и он не может сбросить её с себя. — Моё, пока я чувствую это, — бывший Пожиратель смерти учёл все нюансы, кроме этого. Он забыл, что они с Сириусом связаны той силой, которую не может сокрушить ни разное мировоззрение, ни годы разлуки, ни ненависть, ни даже равнодушие. Они всегда чувствуют смертельную опасность друг для друга. — В детстве ты сказал, что не хочешь умирать.

— А ты, что никто не хочет. Но это не так, — впервые за всё время визита гостя, жилец квартиры чувствует, что у него есть власть. — Когда всё закончится, ты больше не будешь это чувствовать. — Что ты собираешься сделать?! — совершенно неожиданная серьёзность и злость. Сириус сжимает руки на вороте рубашки брата, подходя ещё ближе. Обаятельный прищур и улыбка ушли, остался только ужас на самом дне серых глаз — таких похожих на его собственные. — Я не могу сказать. Но обещаю, ты будешь, наконец, свободен, — Регулус не сопротивляется. Какой смысл, ведь ему осталось жить всего несколько часов? Визит брата его подкосил, но не настолько, чтобы отказываться от планов. Он медленно поднимает трясущиеся руки и кладёт на запястья гостя. — А если нет? Если я буду чувствовать боль всю свою жизнь? — Сириус ослабляет хватку, но не убирает пальцы с ворота, потому что тогда он потеряет руки Регулуса сверху. — Разве это уже не так? — он улыбается, очень тяжело и даже вполовину не так очаровательно, как Сириус. — А как же семья, за которую ты так держался? — бывший гриффиндорец не отвечает на вопрос, потому что не может такое озвучить. Зато вспоминает точки, на которые ещё можно надавить. Или уже нет? — Я не видел их с тех пор как ушёл из Пожирателей. Извини, но в разочаровании родителей я тебя превзошёл, — всё ещё улыбается, держа руки на запястьях брата и осторожно их поглаживая. — Ты сразу перестал давать надежду. А я всю жизнь внушал им, что не подведу. И предал их. Неожиданно, внезапно и резко. Регулус начинает смеяться. Отравляющий яд Сириуса причиняет боль, но это не значит, что ему совсем нечем ответить. Блэк-старший отстраняется, убирает руки, сжимает челюсти и выглядит так, будто сейчас ему врежет. Тяжёлый кулак с глухим звуком сталкивается со стеной около головы Рега. Ничего не изменилось. — Ты как был идиотом, так и остался! — когда игра идёт не по правилам, этот паршивый пёс всегда переходит к оскорблениям. «Ты жульничал, Регулус!» — младший брат обогнал его на метле. «Безмозглый кретин!» — младший брат вступил в Пожиратели смерти. «Ненавижу тебя, Регулус» — младший брат мешает уйти из дома. Последняя реплика целиком состоит из лжи, но задевает сильнее остальных. Ненависть Сириуса — самое страшное, что он мог представить в своей жизни когда-то. Наверняка это было его боггартом. — Ты как не умел меня ненавидеть, так и не умеешь, — возможно, самая храбрая фраза из всех, что он произносил. Брат рывком кидается к нему снова. Регулус зажмуривает глаза, боясь, что его ударят, но Сириус обхватывает его руками и прижимает к себе в крепких объятиях. Блэк-младший трясётся, хватаясь за старшего, и не может поверить в происходящее. Только не это. Совершить осознанный суицид намного сложнее, когда тебя волнует другой человек больше, чем ты сам. Регулус хочет, чтобы Сириус забрал его. Чтобы они покинули Лондон, уехали в глушь и забыли о войне. Чтобы никому не нужно было умирать. Чтобы здесь разобрались без них. Старший брат отстраняется, забирает свою пачку сигарет со стола и поспешно выходит за дверь, не оборачиваясь. Регулус, наконец, разрешает себе разрыдаться.