SOLO LUPUS

VII. Калейдоскоп

Зима по-хозяйски обосновалась в Ред-Хиллс, накрыв улицы белыми снегами и заполнив воздух жгучим морозом. Если бы на городок можно было взглянуть с высоты птичьего полета, то увиденное напомнило бы муравейник, где копошатся сотни и тысячи трудолюбивых насекомых, желающих поскорее украсить дома перед предстоящими праздниками, да еще и посоревноваться в богатстве и обилии с соседями.

Уильям Мартинес не слишком разделял возбуждение горожан, ведь его голова была забита совершенно иным. В понедельник он проснулся спозаранку, однако даже не потрудился раздвинуть шторы, чтобы впустить в помещение хоть немного зимнего солнца. Полумрак слегка остужал жар споров, которые разгорались в его собственном сознании. То и дело взъерошивая еще влажную после душа шевелюру, Уильям метался по комнате в поисках нужных вещей и репетировал воображаемый диалог с Викторией МакИвен.

Не было и секунды в прошедших двух днях, чтобы он не думал о ней, прокручивая в памяти каждое мгновение их неожиданного сближения, а также того, что случилось после. Мартинес, словно дотошный ученый, скрупулезно повторял все, что сказал и сделал, дабы восстановить цепочку событий и понять, что именно пошло не так. Вывод ему пришлось сделать неутешительный: дав Виктории уйти, он повел себя как последний кретин, да еще и не смог объясниться, лишь промямлив что-то невнятное ей в след. Сейчас Уильям корил себя за то, что нужные слова пришли к нему гораздо позже того момента, когда были так необходимы.

Теперь Мартинес был полон решимости объясниться с Викторией – пусть поздно, но все же лучше, чем никогда. Слишком уж остро им ощущалось ее отсутствие. По десятку раз на дню он ловил себя на том, что ждет ее звонка или обыкновенного незатейливого сообщения, но тут же был вынужден возвращать себя в реальность, где этому не произойти. И ему категорически не нравилась эта реальность.

Уильям с ноющей тоской вспоминал чистый голос Виктории, ее нежное пение и улыбку. Тогда он начинал понимать, что непроизвольно пристрастился к присутствию Виктории, но воспринимал его как должное, и это виделось ему отвратительным. Ведь он – проблемный сгусток мрака, у которого даже с головой не все в порядке, и кончика ее мизинца не достоин.

Невзирая на все эти рассуждения, Мартинес не желал ничего, кроме ее прощения. Решительно отбросив мысль о том, чтобы извиниться по телефону, он задался целью поговорить с Викторией с глазу на глаз в университете. Уильям хотел искренне признаться в том, как сильно ему не хватает ее рядом и как дорога ему их дружба. Как много Виктория ненароком сделала для того, чтобы Мартинес перестал чувствовать себя чужаком в Ред-Хиллс. Репетируя свою извинительную речь, он вдруг зацепился за слово «дружба» в ней и медленно осел на краешек кровати, сжав в руках простую черную футболку, которую собирался надеть.