SOLO LUPUS

VIII. Джульетта

– Какая красавица! – восхищалась Виктория, присев на корточки и взлохматив жесткую коричневую шерсть на загривке немецкой овчарки.

Собака дышала через рот, демонстрируя большой розовый язык: вылазка не слишком приходилась ей по душе. Ее умные, но усталые глаза смотрели почти безразлично, а старая осунувшаяся морда клонилась к холодной лесной земле. Животное мало интересовалось окружением и, кажется, хотело домой.

– Как ее зовут? – продолжая с восторгом разглядывать суку, Виктория обратилась к ее хозяйке.

– Джульетта, – ответила коротко стриженая девчушка Линда, которую МакИвен запомнила в составе «Ред-Хелп» еще с предыдущей поисковой операции. – Но мы зовем ее Джулс.

– Здравствуй, Джу-у-улс, – проворковала МакИвен, приблизившись к собачьей морде, но Джульетта не переставала преданно смотреть на свою рыжеволосую владелицу.

– Она плохо знает свое имя, – подтянув брюки «милитари» и следом отдернув на себе серую куртку, заявила Линда. – Раньше, когда мой отец еще работал в полиции, ее звали просто К9. – Тут собака встрепенулась, чуть склонив голову вправо, и тихо проскулила. – Бедняга до сих пор думает, что ее именно так и зовут. Однажды их с отцом подстрелили, и тогда Джулс стала прихрамывать. Отец забрал ее домой.

– Бедняжка, – в попытке прочесть что-то во взгляде К9, вздохнула Виктория. – Может, тогда не стоит заставлять ее таскаться с нами по лесу добрую часть суток? Она же такая... старенькая.

Линда отрицательно помотала головой.

– Отец может говорить мне что угодно, – нахмурилась она. – Но собака только дряхлеет оттого, что безвылазно торчит в четырех стенах. Такие встряски, пусть и нечастые, нужны ей. Так у собаки хотя бы появляется желание жить.

– Думаешь, она еще помнит, как...

– Что? – Линда вздернула пирсингованную бровь. – Работать? Поверь мне, Джульетта – первоклассная ищейка, несмотря на хромоту. Ей нужно только взять след. Кстати, ты принесла?

– Д-да, – Виктория рассеянно поднялась на ноги, схватилась за свой рюкзак и нехотя расстегнула его.

Лежащая в нем вещь была последним оплотом, что связывал МакИвен и Моррисон. Лишь на мгновение поддавшись слабости и промедлив, Виктория таки открыла сумку и извлекла из нее сложенную вчетверо красную клетчатую рубашку, на который еще оставался слабый запах тела ее подруги.