Капитан чёрного ветра

• 14 •

Стоило острову только пропасть с линии горизонта, как с мачты раздались крики. Вперед смотрящие махали красными полотнищами, предупреждая о надвигающейся беде. Джек выругался.

- Готовься, сладкая. Если будет сильно противно - закрой уши и глаза.

- А вы?

- А я и так их каждый раз закрываю.

Начиналась паника. Метались матросы, поднимая паруса, чтобы выгадать еще хотя бы час спокойствия, все напряженно молчали, ожидая скорейшей расправы. Лишь новички еще не совсем понимали происходящее, но переняли общее настроение, тоже стараясь делать свое дело как можно скорее. Над кораблем собиралась буря, которая, быть может, разнесет судно в щепы, и эту бурю звали Роуз.

К

капитану подбежал помощник. Тайлер тяжело дышал, а его руки дрожали, как и всегда, когда он волновался. Мужчина даже не смотрел на Элизабет, всецело отдаваясь собственной панике.

- Капитан! Кровавая Роуз уже здесь, - голос помощника дрогнул.

- Да я понял, судя по панике, - холодно ответил Джек.

- Прикажете спрятать девочку? - Нет. Элизабет Мартин, возьми сумку врача из моей каюты и возвращайся.

Девушка кивнула и побежала в каюту, сторонясь носящихся по палубе пиратов. Дверь в комнату капитана была открыта нараспашку, там из-за качки по полу перекатывались пустые бутылки с ромом. Сталкиваясь, они бренчали и трескались, словно сердца команды, которая так же горошинами перебегала от правого борта к левому и обратно.

В углу у кровати нашлась та самая лекарская сумка. Огромный кожаный чемодан был непомерно тяжел, в нем при встряске что-то все время бренчало и звякало. Натужно кряхтя, Элизабет вынесла свою ношу наружу и поставила у ног капитана.

Джек кивнул и указал на сумку.

- Это гарант твоей жизни. Ты врач и только. На все вопросы о том, спишь ли ты с матросами, указываешь на Тайлера или Пью. Меня ты боишься и почти не видишь, поняла? Если хочешь жить, конечно же.

- Я поняла, - пленница кивнула и села на ящик, стоявший на палубе, притянула сумку к груди.

В этот момент она впервые пожалела о своей наглости. Неужели так трудно было дать слабину и просто спрятаться, ожидая, пока все закончится? Нет, ей же так хотелось домой, туда, где ее никто не ждет, а за то, что все кроме нее остались в Новом Свете, еще, скорее всего, и повесят. Глупость это, пытаться ухватиться за непрочные камни на подъеме – они все равно вывернутся из рук и отправят тебя в пропасть. Вот Элизабет и падала в свою пропасть, которую сама же и создала глупостью.