Там, где поворачивает река

Письмо, Часть 1

Утром прочел письмо Вики и меня едва не вырвало. Пришло на адрес моих родителей две недели назад. Отец прислал его скан. Она не знала, куда мне писать, за последнюю пару лет я сменил пять адресов и столько же номеров телефона. И уже две страны. Я прочел письмо и закрыл глаза. Сел на край невидимого кресла и вдохнул полной грудью, чтобы тошнота отступила. В Париже не с кем поделиться своим горем. И дома друзей не осталось.

Лег спать, и не могу уснуть. Думаю о письме и вспоминаю детство. Вика писала, когда я работал в Осло: "Я даже не представляю, как ты далеко, я дальше Москвы никогда не уезжала". Да и туда один раз. Теперь понимаю её слова. Я правда слишком далеко последние несколько лет.

Мы — я, отец, мама, Вика со своей мамой — жили в поселке на тысячу человек на юге страны, у самой границы. Я на два года старше Вики. А она даже в девять лет, когда случилось событие на реке, была очень красивой. Большие синие глаза и светло-золотые, как пшеничное поле, волосы. Волосы эти и глаза обезоружили не один десяток мужчин. Но это было позже.

Жили мы небогато. А Вика с мамой — совсем бедно, как после войны. Время было тяжелое и неясное, как раз развал страны. Девяностые. Родители занимались фермерством: выращивали свиней, бычков, кроликов, уток, индюков. Зверей было много. Еще огород, большой, как целое поле. Все это кормило нас, и, нужно сказать, жили мы хорошо. Родственникам в городе почти нечего было есть, у нас всегда на ужин была жареная на сале картошка, огурцы из бочки и домашний горячий хлеб.

Мы не родственники с Викой. Дома наши были близко друг к другу, а остальные в поселке — далеко. Наши родители сдружились, время такое. Потом умер ее отец, и мы стали еще ближе. Вели хозяйство на две семьи. Работали вместе, еду какой-то доход делили пополам. Ужинали чаще всего тоже вместе — у нас дома, и для экономии тепла, и просто потому что стали одной семьей. Так дружат бездомные кошки: вместе теплее и безопаснее. Я воспринимал Вику как родную сестренку.

Дорога в ближайший город занимала полтора часа на старой машине. Ездили редко, выезд считался праздником. Говорить об этом начинали за месяц, за пару дней мы с Викой не могли уснуть от предвкушения. Ездили для того, чтобы отвезти картошки голодающим родственникам и продать мясо на рынке. Иногда — купить одежду, хотя чаще мамы шили нам сами.

Сейчас я живу в другой стране и в иных обстоятельствах. Две недели назад меня опять повысили, я вице-президент французского представительства по продаже газа. Много работы. Меня ценят: без моего слова не принимают ни одного решения по сделкам. Президент компании доверяет мне груду своих обязанностей. У меня личный водитель, квартира в Девятом округе Парижа, рядом с Монмартром. Я ношу дорогой костюм. И часы впятеро дороже костюма.

А тогда, случалось, летом совсем не было обуви. Если дождь — то бегать по грязи босиком. Да и в сентябре мы шлепали без обуви с Викой за руку в школу. А вместо ранцев — стершиеся пакеты.

Нам давали по два рубля на душу, на них купишь или пару булочек с чаем, или одну маленькую шоколадку. Мы складывались, покупали по булке на обед, и одну на двоих шоколадку по пути домой. Делили на крошечные квадратики, и до вечера во рту таяло ароматное счастье. Такое богатство.

Потом, когда мы оба уже учились в старшей школе, Викина мама умерла, и родители забрали её жить к нам. Она была уже потрясающе красивой девушкой, на нее заглядывались все в поселке. И мы договорились, о том, что поступим учиться в Питер. Чего бы это не стоило. Я должен был первый пройти этой дорогой, у нас так всегда. И я старался учиться, как мог. Вика подражала мне, как настоящая младшая сестренка, и если мы и влюбились тогда друг в друга, то об этом все равно никто и никогда не узнает.

Случай, о котором я хочу рассказать, произошел раньше. Мне было одиннадцать, Вике девять. Родители собирались в город, но нас брали, развалюху забили овощами и мясом для рынка. Это было поздней осенью, в воскресенье, нас оставили присматривать за хозяйством и дали столько дел, что сделать все мы могли бы только к ночи. Хотя под конец ноября ночь приходит пораньше, облегчая нам задачу.