Цикличное повторение заученных до автоматизма действий лишает души, интеллекта, полноценной жизни. Остаётся лишь клацать определенные последовательности алгоритмов, будто набор кнопочных комбинаций, чтобы достигнуть желаемого, необходимого результата. И думать при этом, кстати, не надо. Нет надобности в том, чтобы мыслить, мечтать, стремиться к чему-то. Есть лишь необходимость делать так, как написано в инструкции к механизму - и все пойдет четко по предписанию.
В очередной раз, с самой периферии, парня уносит по горячим тоннелям вен, к самому центру тяжело дышащего города. Улицы, забитые жировыми бляшками автомобилей, сужены до критического минимума и с трудом пропускают сквозь себя таких же, как и Он: серых, спешащих, измученных... Легкие осадки сгущают общий поток, отчего транспортные артерии окрашиваются красным.
Всего два места, которые необходимо посетить. Два дела, общей протяжённостью в десять минут, которые необходимо сделать. Всего двумя бесценными часами жизни волейболиста будет оценена эта многозначительная поездка... И так каждый день.
Он чувствовал, как начинает сживаться, привыкать к новому образу жизни, и, пускай постепенно, но стремительно, этот образ терял смысл. На смену восторгу приходило разочарование, и вновь, где-то слева и чуть выше диафрагмы, полость начинала наполняться пустотой.
- Видимо, это моя судьба. - Размышлял в слух Он во время очередной ночной прогулки.
Видимо, ему суждено находиться в вечном скитании, в вечном поиске. Поиске того, чем заполнить пробитую сферу целостности персонального бытия. Он пнул пустую пластиковую бутылку уже порядочно стертым носком кроссовка и слушал, как она звонко бряцает, ударяясь о полотнище дороги. Наблюдая за тем, как она преломляет и отражает редкие лучи, испускаемые фонарями, Он невольно пускался в монологи:
- Страна Грусти, Город Манящей Тоски... и все это на планете, имя которой - «Апатия». Может быть. А быть может, что все гораздо проще: «Планета Меланхолии» - вот точное определение места, в котором я обрёл свой дом.
