как-то второсортно

часть первая

Юнги медленно бредёт по тротуару, покрытому ковром из золотых листьев, попивая дешёвый кофе из пластикового стаканчика. Сегодня выдался тяжёлый день без единого намека на вдохновение, и единственное, что придумал Юнги для отдыха: прогуляться по вечерне-осеннему парку. Лёгкий ветер треплет черные, отросшие волосы, заставляя их неприятно лезть в глаза, и Юнги думает, что нужно сходить в парикмахерскую. Мин вдыхает холодный воздух и сразу ёжится, застегивая верхнюю пуговицу тёмно-синего пальто. Осень всё-таки даёт знать о себе. Он делает глоток и решает присесть на лавочку, но все близстоящие заняты воркующими парочками или парами пенсионного возраста, которые что-то бурно обсуждали и кривились, отвращенно поглядывая на нестесняющуюся молодежь. Поэтому, замечая лавочку под деревом, которая занята лишь парнем, садится на противоположный от него край.

Мальчишка повернулся к Мину, изучающе разглядывая его. Юнги на чужой взгляд внимания пытается не обращать и расслабляется, разглядывая пейзаж.

— Вы… художник?

Юнги сначала не понял был это вопрос или утверждение, и вообще не был уверен, что обращаются к нему, но повернул голову к мальчишке, устремляя вопросительный взгляд.

— Вы художник, — повторяет парень и улыбается уголками губы.

— Да, я художник, — кивает Юнги. — А как вы это поняли?

— Краска у вас на пальцах, — указывает парень, опуская взгляд на чужие пальцы. — В общем количестве зелёная… Пейзажист?

Юнги кивнул, ковыряя испачканную кожу на кончике пальцев.

— Сколько ни мою, никак не смывается.

— Да… Не смывается, — сказал парень с благоговейным трепетом.

Парень замолчал, его взгляд замер на чужих пальцах, и Мину стало немного не по себе.

— Она уже мне наверное под кожу въелась, — пошутил Юнги, чтобы молчание не затягивалось.

— В самом деле? — ожил парень, удивленно хлопая ресницами.

— Ага, в этом есть что-то странное? — спросил Мин.

— Нет, — улыбнулся мальчишка. — Меня зовут Чон Хосок.

— Мин Юнги, будем знакомы, — кивнул Юнги, поправляя сползшие очки. — И сколько же вам лет?

— Мне восемнадцать и я сумасшедший. Мой старший брат говорит, что оба эти критерия являются синонимами. А ещё он всегда говорит, чтобы я отвечал именно так, — улыбается Хосок, прикрывая глаза, и вдыхает носом воздух. Он сделал это так глубоко и свободно, что Мин последовал его примеру, вдыхая.

— А почему вы один тут? — любопытствует Юнги, наблюдая за парнем, который мило улыбался, разглядывая что-то в небе.

— Что вы, что вы, — Хосок быстро мотает головой. — Я совсем не один, мои отец и брат
просто обустраивают квартиру после переезда, а я не хотел путаться под ногами.

Юнги кивает, опуская глаза на свою старую обувь. Они сидят несколько минут в тишине.

— А почему вы один? — спрашивается Хосок, уставившись на Мина, который нахмурился, задумавшись.

А почему?

— Может, потому что вы художник? — улыбается Хосок. Юнги ещё больше хмурится, не понимая связи меж двумя вещами. — Нет, нет, я вовсе не хотел вас обижать, не подумайте… просто… художников почему-то боятся…и поэтому они всегда одни?

Юнги задумался, вспоминая, как часто люди придумывали отговорки, чтобы не общаться с ним. От этого становилось немного одиноко.

— Вы видели много художников? — усмехается Юнги.

— Вроде...трёх, — Хосок задумался, коснувшись указательным пальцем подбородка. — Да, точно, трёх! Вы четвертый! И знаете, я вас совсем не боюсь.

Юнги смотрит в чужие глаза буквально несколько секунд и не находит в них ничего, кроме невинной доброты.

— Спасибо, — искренне благодарит Юнги.

Мальчишка молчит устремляя взгляд на покачивающиеся ветки дерева.

— Люблю смотреть, как ветер гоняет листья, — говорит Хосок, а Юнги устремляет глаза на жёлтые листья, кружащие на ветру. — Я часто думаю, что хотел бы сам побыть листиком хотя бы денечек, полетать, но потом вспоминаю, что полет зависит от ветра, который может унести меня далеко от дома, и становится грустно. Бедные листики, ветер их не жалеет. А что вы думаете?

— Думаю, что вам не стоит засорять голову мыслями о листиках, — говорит Юнги, а мальчишка поджимает губы. Кажется, Юнги его обидел. — Извините меня.

— Не волнуйтесь, вы меня не обидели, — Хосок лучезарно улыбается, и Юнги расплывается в улыбке в ответ.

Они сидели в тишине, а потом Хосок убежал домой, говоря, что отец и брат будут волноваться. Мальчишка убежал, а в голове у Юнги удивительная лёгкость. Кофе в стаканчике давно остыл и пить его стало противно.

Юнги сидел на лавочке, наблюдая за летающими листьями, и прикрыл глаза.