Блог Саида Ши (L.Sid)

Из воспоминаний деда

Дед мой был живой энциклопедией. Всё свободное время он читал книги, газеты, получал и обрабатывал поступающую информацию. И всегда, когда я навещал его, он закуривал и рассказывал что-то интересное. Часть историй была из книг, а часть - из его личных воспоминаний. Ему было, что рассказать. Часть жизни он провёл на фронте. Часть - в геологических экспедициях. Часть - в составе дипломатических миссий от СССР. Из тех, кого он знал лично, я могу вспомнить Эрнесто Че Гевару, Фиделя Кастро, последнего императора Эфиопии Хайле Селассие (того самого, который является частью религии растаманов), Гейдара Алиева, Юрия Никулина, Леонида Брежнева. Это те известные имена, которые я запомнил, их было гораздо больше. Из всех рассказов деда в память врезалось несколько.

Фронт.
Как-то я спросил деда:
- А ты на войне убивал?
- Да.
- А сколько убил?
- Неизвестно. Гранаты кидаешь вместе с товарищем, подходишь - а там уже кровавое месиво вместо человека. Кто сколько убил - неизвестно. А лично убил троих. Сижу в засаде, смотрю - трое противников идут. Я думаю, "зачем умирать героем?" - очередь по ним дал, забрал документы и ушёл.

В следующий раз он рассказывал мне про "Катюшу". Я не особо понимал, что это за орудие смерти, пока не услышал его рассказ:
- Враг расположился на другом стороне реки. Примерно тысяча человек. Одного залпа было достаточно. Мы подошли за трофеями, собрать оружие, но... Всё было оплавлено.
Не так трудно представить, во что превратилась тысячная армия. Но дед говорил об этом спокойно и ровно. Он привык к смерти. К смерти в огромных масштабах.

Он прожил лет 7 в Африке. Будучи атеистом до мозга костей, дед убеждённо верил в духов. И даже сам обращался к ним за помощью, когда его старая волга ГАЗ-21 внезапно глохла вдали от людей. И машина заводилась. Он рассказывал про племена, которые стачивали с детства себе зубы в виде треугольников, как у акулы, чтобы удобнее было есть человечину. Он рассказывал про дикие обычаи племён, а дома у него висели маски, которые были частью этих ритуалов. Одна из масок была своеобразным надгробием. В Африке у некоторых племён существует такой похоронный обычай: мертвеца отдают на корм хищным птицам, а всё, что остаётся от тела, кладут в мешок, сверху которого и повязывают эту маску (на ней, под изображением головы человека, есть отверстие, чтобы можно было завязать подобный мешок).

Помню, как сейчас. Сидит он в своей старой африканской военной куртке (которая до сих пор висит в моём шкафу), курит и рассказывает мне и моему другу про то, что видел на днях, сидя на крыльце своего загородного дома:

- Огонёк увидел, над заборами. Летал, от одного столба, к другому. Интересно.

Спокойно так рассказывал. А дом его располагался в посёлке, который стоит на болоте. Болотного духа он увидел. Деду было всё равно, а вот нам с другом - нет. Однажды, засидевшись до темна, мы не смогли выйти на улицу - духи открывали закрытые внутренние двери дома, а когда мы это увидели своими глазами, они погасили лампочку в прихожей и мы до самого утра, взяв в руки топоры и ножи, пили чай и ждали рассвета на кухне. Дед же мирно спал в соседней комнате, он и не такое видел, ему было всё равно.

Дед умер уже очень давно, но я по-прежнему периодически вижу его во снах - сидящим в своём загородном доме, в покое и умиротворении, которые он очень ценил. Ещё бы, ведь поседел он очень рано. Учитывая то, что он видел - я не удивлён этому.