Хороший-плохой (Bungou stray dogs)

Хороший-плохой

Куникида всегда считал себя хорошим мальчиком.

Так говорила ему мама, гладя по голове, говорили учителя, ставя ему очередную хорошую оценку в табель.

Хорошим мальчикам впору любить только хороших девочек, которые всегда доедают супчик и ложатся спать в девять, расплетая тугие длинные косички - женское сокровище.

Осаму в это понятие ну никак не вписывалась. И спать она ложилась неимоверно поздно, и иной раз - на скамейке в парке, потому что домой идти лень.
И волосы у неё короткие, жёсткие и секутся, а вместо куриного супчика она поглощает крабов.
Обматывается бинтами из лазарета и сигает в реку с йокогамского моста посреди рабочего дня. А Куникида её потом вылавливай, у него же дел своих нет.

В ней нет вообще никакого, даже самого отдалённого, намёка на ту "принцессу", про которую Куникиде читала в детстве мама, сидя тёплым, вязким вечером в кресле с Куникидой, укутанным в плед, на коленях. А потом приходил отец, обнимал сына, целовал жену и доставал из строгого дипломата упаковку почников.

Дазай смеётся, отбирает у него пончик с заварным кремом и нагло сжирает прямо на его глазах, пачкая маслом и сахарной пудрой отчётность за квартал. Доппо скрипит зубами, рычит, но Дазай уже удрала в соседний офис "за чайником". А то уже поперёк горла выпечка встала.

Куникида листает свой блокнот в поисках страницы с идеальной женщиной и долго, придирчиво сравнивает, пока за окном не начнёт маячить бестолково-радостное, как Дазай, солнце.

Дазай щурит глаза на рассвет, треплет, вспомнив про его существование, спящего Накахару по волосам, как верного пса, и в очередной раз ускользает, не забывая свистнуть у него бутылку своего любимого вина.

Всё равно к её следующему визиту он купит ещё.

Куникида день ото дня всё глубже увязает в этом... этой ситуации и всё понять не может: какого чёрта?!

Он рычит так на шатенку, которая в очередной раз притащила кого-то в офис Агенства. На этот раз это паренёк лет восемнадцати, и уж на его-то фоне Дазай кажется совсем взрослой. Не так, словно ей двадцать два недавно исполнилось (Куникида помнит, как она по пьяни названивала ему в третьем часу ночи), а уже совсем-совсем по-взрослому. Как настоящая женщина.

Агрх, когда в ней вообще было что-то от настоящей женщины?
Она не женщина, а вредная чертила. А этот пацан - её очередная игрушка.