«He is your soulmate»

146/146

_________

Тяжело прощаться с этой работой, но необходимо. Спасибо каждому из вас за все те эмоции, что вы вложили в мою историю.

Спасибо Ларисе за бесценную помощь.
_______

— Чимин, это в последний раз, — Хосок буквально шипит в трубку, слыша на другом конце смешки Тэхена и Пака, — вы надоели мне!

«— Клянёмся, он в твоём вкусе!»

Ага. Клянутся они. Уже год как.

Хосоку действительно стоило заподозрить что-то после уверенного «Пойдёмте в нашу кофейню, только чур без мужиков!» от Тэхена.

Ну да, Тэхен куда-то без Чонгука. Насмешили.

Кто бы мог подумать, что эти двое действительно так быстро съедутся, да ещё и в новом доме, который обустроили собственными руками буквально за год.

За этот год они пережили немало ссор, но каждый раз вновь и вновь возвращались друг к другу.

Перед глазами Чонгук, что входит в квартиру Хосока, заранее зная, где прячется его парень.

Перед глазами Чонгук, что встаёт на колени, ладонями утирая слёзы Тэхёна.

Перед глазами Тэхён, что шепчет «прости» и целует десятки раз.

Хосок немного завидует этому.

Но вспоминая всю ревность в натуре этих двоих, тут же откидывает такие мысли.

— Можно мне американо со льдом и банановый чизкейк?

Это действительно их любимая кофейня.

Знакомый деревянный столик у окна с видом на цветочный магазин и очередную бакалейную лавку.

Уютный район.

— Вот вернусь, и вам не поздоровится, — шепчет Хосок, набирая очередное угрожающее сообщение в какао. — Хотя бы сказали, как он выглядит! Как я пойму-то?!

Поймёт.

Уже понял.

В тот момент, когда дверной колокольчик издал характерный звук, а вежливая официантка тихонько поприветствовала очередного посетителя.

Мин Юнги.

— Привет, — мужчина садится прямо напротив Чона, одновременно подзывая официанта, — ты уже сделал заказ?

Хах?

— Я не разрешал тебе садиться сюда, — Хосок скрещивает руки на груди, миндалевидными глазами изучая призрак из прошлого.

Юнги не изменяет себе: всё те же обесцвеченные волосы, многочисленный пирсинг, кажется, татуировок стало больше, только вот одежда дороже, но все те же бренды. 

— Хорошо.

Хах?

Хосок ослышался? Он просто так встанет и уйдёт? И почему Мин выглядит таким... уязвлённым?

— Да сядь ты! — чуть ли не выкрикивает Чон, возвращая улыбающегося блондина на место. — Как давно ты в городе?

— Неделю.

— Зачем ты здесь?

— В Сеуле - чтобы жить, а здесь, — Юнги переводит лисьи глаза на красивое лицо напротив, — чтобы вернуть тебя.

— Немножечко опоздал.

— Не думаю, раз ты ходишь по свиданиям вслепую.

— Я не хожу! Это подстава! — возмущается Чон, пока официант расставляет заказ на столе. — И вообще, с чего ты взял, что все ещё мне интересен? Ты не меняешься, Юнги.

— Я и не думал о таком, — мужчина кивком благодарит официанта и тут же переводит всё внимание на шатена перед собой, — я хочу влюбить тебя в себя.

— Чего?

Влюбить?

— Признаю, что я проебался, ровно так же, как и ты, — Чон тут же сводит брови на переносице, — не делай такую мордашку, Хо. Это ведь правда, и нам обоим стоит её принять. Я... Я пытался быть таким гордым и делал вид, будто мне срать на наши отношения. Но на свадьбе Джун-хёна и Чимина... Я до сих пор не забыл этого.

— А я забыл, и что теперь?

— Твоё право, но Хо, мне очень жаль, я был ужасным парнем, который даже не мог сказать банальное «я люблю тебя», — Юнги улыбается, а Хосок больше не обнажает свои иглы, лишь внимательно слушает, — я стеснялся, ясно тебе? Твоего члена в своей заднице никогда не стеснялся, а вот этих вот всех «люблю», «солнышко», «поцелуй меня»...

— Так сложно было поговорить со мной?

— Сложно. Тогда - да, было сложно, — Юнги делает глоток горячего американо, негодующе смотря на полную противоположность своему напитку в чужом стакане. — Я был таким идиотом, что даже не сказал тебе «останься» в тот день. Наши отношения не заслужили этого.

— Наших отношений больше нет, Юнги, — Хосок вскакивает с места, забирая с собой кожаный рюкзак. — Ты всё похерил, даже в тот день, когда я приехал на свадьбу друзей.

— Я знаю.

— Видимо, это судьба и нам действительно не стоит больше пытаться, — Хосок разворачивается к двери, но чужая рука - всё такая же холодная и нисколько не грубая - сдерживает, просит остановиться.

— У меня для тебя подарок. Обещай мне, что послушаешь.

В ладонь Хосока легла флешка.

«My Hope» маркером.

— Это мой последний альбом, — Юнги отпускает руку, отворачиваясь к окну, замечая первые признаки надвигающейся зимы. — Я бросил музыку, но этот альбом писал четыре года.

«Я бросил музыку, но этот альбом писал четыре года»

— Я не обещаю этого.

Последнее, что бросает Хосок, прежде чем выйти за двери любимой кофейни.

В груди неприятно тянет и просится обратно, но нет, Чон больше не выдержит.

Слишком внезапно, слишком много, слишком близко.

Хосок садится в машину, утирая ладонью единственную слезу, которую так и не удалось сдержать.

— Чимин, блять, — шепчет мужчина, утыкаясь лбом в кожаный руль.