Can I save you?

Глава 2. Спасение нерадивого.

Крис еще пару дней провозилась с Эдит, прорабатывая план спасения первой жертвы создателя Марвел и Таноса — Локи. Высчитывая вероятность успеха и своего вполне вероятного краха, подбирая наилучший путь и думая, стоит ли оставить там Тора, ведь иначе он не встретится со "стражами галактики". Голова буквально взрывалась от кучи вариантов и тысячи препятствий. Но времени больше нет. Лишь к полуночи выползая из своей комнаты за кофе, Крис думает что неплохо было бы оставить мстителям голограмму, чтобы не прибили Локи(или даже Крис) к чертовой матери, как только они вернутся. Хотя, быть может, на базе их и не будет, ведь война в самом разгаре. Девушка уселась на столешнице, попивая свой кофе и вновь погружаясь в раздумия. Тогда, в ее вселенной... Все это было лишь фильмами, комиксами, красивыми историями. А сейчас Крис трясет от одной лишь мысли о провале. Они настоящие, живые, так тепло к ней относятся.

Вже же на всякий случай решила записать голограмму, объясняя всю, ну ладно, только то, что нужно спасти одного Божка, ситуацию(больше оправдываясь) и попросила пятницу проиграть ее утром за завтраком. Крис взяла с собой Эдит и раскрыла портал, вспышками искрящийся голубым, словно отговаривая ее от слишком явного риска. Отсчитав секунды до нападения Таноса на корабль Локи, Кристофер шагнула в портал, оказываясь среди камней и обломков, залезая на один из них.

— Я клянусь жизнью... — произносит и тут же оказывается нагло перебит девушкой, по-хозяйски усевшейся на обломок корабля.

— Ц-ц-ц, — недовольно цокает, привлекая внимание и покачивая свешенными ножками, надеясь что ее голова не будет весеть так же через пару минут.

Танос отвлекся от созерцания и выслушивания великолепной, а главное самоотверженной клятвы самоубийцы Локи (а как иначе это действо назвать?), прячущего ножичек.

— Танос, — Крис спрыгнула с обломка, отряхивая руки и играючи склоняясь в реверансе, — Рада знакомству, будущий повелитель, — насмешливо глянула на огромного фиолетового парня, что изучающим взглядом прожигает девушку, которая едва сдерживается, чтобы не поежиться, или, еще хуже, не сбежать с криками о помощи.

— Кто ты, дитя? — спрашивает в своей излишне чопорной манере.

— Я? — игриво хихикнула в кулак, пытаясь не сорваться на истерический смех, — Я, знаете, Робин Гуд в своеобразной интерпретации, — и прежде чем до Таноса доходит смысл ее слов, (ну высоковат, что поделать) продолжает, — Мне тут одного юношу нужно забрать, вы же не против, да? А камешек можете оставить, он мне без надобности, — тароторит, кивая Тору и надеясь, что он поймет, почему не захватила и его.