Накажи

Останься со мной

В абсолютно белой комнате пахло лекарствами и спиртом, лучи закатного солнца лизали покрывало, слегка дрогнув из-за пролетающей птицы. Цинцю открыл глаза. Тишину нарушало дыхание и пиканье датчиков. Цинцю попытался приподняться с подушки, но тут же, охнув, упал обратно. В груди неприятно кололо, а руки были пристёгнуты к поручам наручниками. Нащупав кнопку вызова, он нажал и не отпускал, пока в палату не вбежала медсестра. - Вы очнулись. Перестаньте жать на сигнал, пожалуйста. Цинцю словно очнулся вновь и наконец отпустил несчастную кнопку. Поморщившись попытался встать - ничего не вышло. - Давно я здесь? - спросил Цинцю, дёрнул руками, - а почему на мне наручники? - Двое суток, Вас привезли в тяжёлом состояние, наложили швы в нескольких местах, сделали переливание крови. На данный момент состояние удовлетворительное. В холле ожидают полицейские, у них и узнаете о наручниках, - все время беседы девушка проверяла датчики, пульс и общее состояние, удовлетворившись, она кивнула и вышла. За дверью послышались разговоры и почти сразу вошли полицейские. Один из них был тот самый детектив, что вызывал его вечером того злосчастного дня. - Добрый вечер, господин Шэнь Цинцю, - сказал детектив, слегка коснувшись шляпы. - Добрый, господин детектив, если он действительно добрый, - ответил хмурый Цинцю. Ему все это не нравилось, совсем не нравилось. Почему его пристегнули, как преступника, что с его чокнутым братцем, и самое главное, как там Ло Бинхэ. Все это крутилось в голове, готовое прорваться сквозь плотину приличий. - Расскажите все, что произошло после того, как вы покинули участок. Абсолютно все, даже незначительные мелочи могут быть важны. И он рассказал, всё. Слова лились сами собой, приправленные острыми чувствами страха, горечи и обиды. Прекрасные губы кривились, а глаза блестели от выступивших, но не пролитых слез. Закончив рассказ он узнал о брате и Бинхэ. Оба оказались живы, что радовало. Ведь несмотря на всю ненависть к брату, убивать он его не хотел, вроде. Сейчас уже точно не хотел. Но в тот момент, когда Бинхэ так страдал... Цинцю тряхнул головой, отгоняя дурные и навязчивые идеи. В конце беседы его все таки отстегнули. Как оказалось, предъявлять обвинения ему попросту некому. Его любимый брат сошел с ума окончательно, даже врачи подтвердили. Он отправился в принудительную поездку в дурку, с решетками. Теперь его не выпустят еще лет пять и то только если врачи разрешат, и подтвердят полное выздоровление. Ло Бинхэ же был в лекарственной коме, он потерял много крови, а просыпаться после подобных побоев не самая лучшая идея. Врачи решили дать ему восстановиться и лишь потом будить. Спустя два дня Цинцю выписали, но прописали трудовой покой, да и психический тоже. Доктор еще долго пытался вызнать откуда у него столько старых сросшихся переломов, но раз пациент не желает говорить, а травмы уже ничем не угрожают, доктор отступил. К слову, психического покоя у Цинцю не вышло. Он всё время нервничал. Да что там, трудовой тоже пошел прахом, ведь на нервах учитель наматывал круги по квартире, как заядлый спортсмен. Окончательно отчаявшись он вошел в ту самую комнату...