Мы аристократы курс 3

25.

  Они перемещались между деревьями неспешно и плавно, словно ожившие тени, приближаясь с той же стороны, что и мы с Хагридом. На прогалину они не вышли, а рассыпались полукругом по её краю, затем один из них - вороной и чернобородый - взмахнул вытянутой рукой вверх. Мы услышали скрип натягиваемых луков, а по следующему его жесту весь табун выступил из леса.
  Оказавшись под прицелом десятка стрел, я мгновенно выставил Эгиду, общую на себя и Теда. Вороной кентавр остановил свой отряд очередным движением руки и направился к нам.
  - Вы нарушили границу наших владений, - холодно сказал он, когда между нами осталось несколько шагов.
  - Не по своей воле, - ответил я, а затем добавил магического усиления в голос, чтобы меня слышали все кентавры. - Уберите луки.
  - Какое право ты имеешь требовать с нас это, человек?
  - Вы начали переговоры с угроз, взяв на прицел двух безоружных подростков - не разобравшись, не выяснив сначала, как и почему мы оказались здесь, - заговорил я. - Раз вы считаете язык угроз наилучшим, я тоже буду разговаривать на нём и, надеюсь, вы поймете меня правильно. Я не спрашиваю вас, какое право вы имеете нацеливать на нас стрелы, но если хоть одна из них случайно сорвётся с лука, я расценю это как нападение на нас. А поскольку этот щит под обстрелом я долго не удержу, я постараюсь покончить с вами до того, как он упадёт. Разумные существа, стреляющие в детей, не заслуживают того, чтобы жить.
  Установилось напряжённое молчание, в течение которого вороной созерцал нас с Тедом. Затем он сделал своему отряду опускающее движение вытянутой рукой - и кентавры убрали луки.
  - Ты дерзок, человеческий жеребёнок, - сообщил он мне.
  - Чтобы отправить меня сюда, меня обвинили в дерзости. И я постарался, чтобы обвинение не оказалось напрасным.
  Мы смотрели глаза в глаза - у хищников это означает враждебные намерения.
  - Ты говоришь, что пришёл сюда не по своей воле. А по чьей же?
  - Наш директор Дамблдор уговорил профессора МакГонаголл подвести нас с Тедом под наказание. Хагриду он велел заготовить лунный крокус и обещал помощников, - я кивнул кентавру на наши корзины. - Не удивлюсь, если он в сговоре с вами и пообещал вам что-нибудь за то, что вы пристрелите нас.
  - Мы не вступаем в сговор с людьми, человечек, - с неподражаемым презрением заявил вороной. - Своим предположением ты оскорбил наш народ.
  - Вы тоже оскорбили меня, нацелив на меня луки, так что мы всего лишь в расчёте.
  - Принимается, - согласился кентавр после нескольких секунд размышления. Он поглядел вверх и в течение минуты созерцал усеянное звёздами небо. - Марс нынче очень яркий...
  Я тоже поднял взгляд и посмотрел на звёзды.
  - Если бы только Марс... Четыре конъюнкции по две в квадратурах, что означает зарождение новых возможностей в напряжённых условиях. Парад планет еще в силе и ни одного гармоничного аспекта. Плутон в конъюнкции с восходящим лунным узлом, а это знаменует судьбоносные события государственной важности. И вообще начало февраля этого года выглядит как настоящий астрологический кошмар.
  - Кентавры никогда не нападают на жеребят, - произнёс вороной в пространство.
  - Я заметил, - отозвался я, глядя туда же.
  - Твоя аура сияет, как ночное солнце.
  - Вы видите ауры, - озвучил я свою догадку.
  - Да. Твою ауру видно издали. Но издали не видно, что ты жеребёнок.
  Так вот почему они приближались к нам, словно к вооружённому отряду! И не усомнились ведь, когда я пригрозил разделаться с ними...
  - Можешь убрать щит, мы вас не тронем, - предложил вороной.
  Эгида пока не утомляла меня, но оставаться под щитом после этих слов было бы жестом недоверия и, соответственно, враждебности. Я убрал щит.
  - Меня зовут Бэйн, - сказал кентавр.
  - Меня - Гарри Поттер, - представился я в ответ, - а моего друга - Теодор Нотт.
  - Гарри Поттер... - повторил за мной Бэйн. - Тот самый человеческий Избранный.
  - Бывший Избранный, - поправил я кентавра. - Прошлой осенью меня переизбрали.
  - Это невозможно.
  - Для Дамблдора и не такое возможно.
  - Избирает не он, а Судьба. Звёзды говорят, что ты остаёшься Избранным.
  - Я всё время считал, что это вообще выдумка Дамблдора.
  - Бывает и так, что сочинения выдумщика случайно совпадают с правдой. Гарри Поттер, ты готов подтвердить свой особый статус перед Судьбой?
  - Мне это не нужно.
  - А если это нужно не тебе? - Бэйн как-то особенно пристально посмотрел на меня, и я догадался, что он имеет в виду нечто конкретное.
  - Если кому-то очень нужно, чтобы я поработал Избранным, почему бы и нет? Надеюсь, задача посильная?
  - Никто не осудит тебя, если ты с ней не справишься. Но если справишься, ты приобретёшь расположение нашего табуна.
  - А что от меня потребуется?
  Бэйн помешкал, выбирая, с какого конца приступить к повествованию.
  - Прошлым летом на наше лесное святилище набрёл один из великанов. Они живут тут по соседству, в горах, но в лес так далеко не заходят. Но этот зашёл и унёс из святилища нашу главную ценность - артефакт Око Ясновидения, с которым сверяются наши лучшие прорицатели. Святилище всегда охраняют трое наших, но они ничего не могли противопоставить великану. Великан отдал артефакт вождю Грымгу, тот хранит его у себя в пещере. Мы много раз ходили к великанам на переговоры, но Грымг отказывается вернуть артефакт. Прорицать он не умеет, но говорит, что у него никогда не было такой красивой штучки и что он её не отдаст. Нужно, чтобы ты помог вернуть артефакт и чтобы это не вызвало войны между нами и великанами. Нас и без войны мало.
  Шансов против великанов у меня, конечно, никаких не было. Я покосился на Теда, который тоже посматривал на меня - причём так, словно увидел впервые. И было от чего, сегодня он узнал обо мне кое-что новенькое.
  - Ты справишься, сюзерен, - сказал он, поймав мой взгляд. - У тебя получится.
  - Да? - скептически хмыкнул я.
  - Да. Я в тебя верю.
  - Ну если ты так считаешь, тогда попытаюсь, - в конце концов, удрать от великанов у меня должно получиться. Я обернулся к Бэйну, который слышал наше коротенькое обсуждение. - Я попробую, но за результат не ручаюсь. Могу только пообещать, что постараюсь не сделать хуже.
  - Тогда следуйте за нами, - распорядился Бэйн.
  - Мы не можем уйти отсюда просто так. Скоро сюда за нами должен прийти Хагрид. Он нас не отпустит, потому что здесь мы под его ответственностью, а затем мне потребуется разрешение директора, который примажется к этой истории и начнёт крутить её в своих интересах. Возможно, будет лучше, если мы пойдём с вами, а кто-то из ваших останется и скажет Хагриду, что вы задержали нас за нарушение границы - а о великанах вообще упоминать не стоит. Пока в школе с этим разбираются, я успею побывать у великанов. Думаю, одного-двух дней нам хватит - а если не хватит, мы договоримся отдельно.
  - Разумно, - признал Бэйн. Подозвав свой отряд, он приказал двоим кентаврам дождаться Хагрида и сказать, что мы задержаны.
  - И ещё... - добавил я. - Мы тут крокусов набрали. Нужно отдать наш сбор Хагриду - жалко же, если столько растений будет погублено зря.
  Бэйн одобрительно наклонил голову и дождался, пока я не упакую наши с Тедом корзины в защитные и сохраняющие заклинания. Корзины были переданы двоим оставшимся кентаврам, а мы отправились вместе с отрядом.
  Разумеется, мы с Тедом передвигались по лесу гораздо медленнее, чем кентавры. Бэйн очень скоро заметил это и остановился.
  - Так мы и к утру не придём, - недовольно сказал он. - Мы никогда не возим людей на себе, словно неразумные животные, но необходимость налицо.
  Бэйн окинул свой отряд оценивающим взглядом, выбирая, кого из его подчинённых меньше оскорбит приказ везти нас на себе.
  - Подождите! - вмешался я. - Я вас понимаю - и мне не понравилось бы, если бы ко мне относились, как к ездовому животному. Но это и не понадобится. Тед, доставай метлу.
  Кентавры понеслись по лесу вскачь, а мы с Тедом помчались за ними на мётлах. Не прошло и двадцати минут, как мы были на месте. Поселение кентавров располагалось в старом сухом лесу, далеко не таком мрачном, как прочие уголки Запретного леса. Даже сейчас, в начале февраля, эта местность выглядела уютной.
  - Я доверяю тебе, Избранный - тебе и твоему другу, - было первыми словами Бэйна, когда мы остановились. - Вы никому не расскажете, где находится наше стойбище.
  - Мы не расскажем, - подтвердил я. Тед только согласно кивнул.
  - Вы устали. Сейчас вам дадут поесть и покажут, где отдохнуть, а завтра тебя проводят к великанам.
  - И меня, - вмешался Тед.
  - Я пойду один.
  - Как всегда, сюзерен... - с досадой проворчал Нотт, но возражать не стал.
  - Тед, если что-то пойдёт не так, одному мне будет легче спастись, чем с тобой, - не претендуя на геройство, ответил я. - Жизнь длинная, еще успешь ты влипнуть в неприятности.
  - Судьба хранит Избранного, - добавил Бэйн. - До тех, кто рядом с ним, ей редко бывает дело.
  Что-то в этом роде я и предполагал, когда ограждал Теда от своих проблем. Это я должен беспокоиться об его безопасности, если зараза-судьба ради него и палец о палец не ударит.
  Проспал я часов пять, не больше, несмотря ни на вчерашнюю усталость, ни на то, что мы легли в четвёртом часу ночи. Тед еще спал, а я потихоньку выбрался из хижины, чтобы не разбудить его. Было позднее утро, кентавры уже позавтракали и в большинстве разбрелись по лесу. Кое-кто из них оставался в стойбище - видимо, для охраны. Здесь же был и Бэйн.
  - Вам с другом оставили поесть, - сказал он, когда мы обменялись утренними приветствиями. - Завтракай, и если у тебя нет других дел, мы с тобой отправимся к великанам.
  - А Тед? - напомнил я.
  - Я отдал распоряжение, о твоём друге позаботятся.
  Минут через пятнадцать я уже нёсся на метле за Бэйном, который бодрым галопом летел через лес. Дорога в горы заняла у нас часа полтора, хотя мы двигались с приличной скоростью. В предгорьях деревья сменились кустарниками, а затем скалами почти без растительности. Кентавр пробирался между ними по едва заметной тропке, слабо вытоптанной, но достаточно широкой, чтобы по ней прошёл кто-нибудь вроде Хагрида. Наконец он остановился у гладкого вертикального валуна, на обращённой к нам поверхности которого были выбиты рукотворные изображения - то ли символы, то ли рисунки.
  - Здесь граница поселения великанов, - пояснил он мне, а затем отстучал копытом по камню какую-то сложную ритмическую последовательность. - Это я сообщаю им, что явился к ним на переговоры - незваных пришлецов нигде не любят. Сейчас к нам выйдут и встретят.
  - Точно встретят? - поинтересовался я после того, как в течение нескольких минут к нам никто не явился.
  - Встретят, это для них развлечение, - заверил меня Бэйн. - Великаны никогда не бросают свои дела. Как только кто-нибудь из них доделает то, чем занимался, вот он и придёт.
  Еще через несколько минут на тропке показался идущий к нам великан. Он был почти вдвое выше Хагрида, которого, оказывается, можно было называть полувеликаном в буквальном смысле слова.
  - Бэйн, - узнал он моего провожатого и осклабился. Меня он не удостоил быть замеченным.
  - Брок, - приветствовал его Бэйн. - Я пришёл поговорить с вашим вождём.
  - Вождь не отдаст вам красивый шарик.
  - Всё равно поговорить надо.
  - Вождь не возьмёт это в обмен на шарик. - Брок кивнул на меня.
  - Ты не вождь, чтобы говорить за него.
  - Ладно, пошли. Только я тебе всё уже сказал. Вождь тебе по-другому не скажет.
  Поселение великанов открылось перед нами за поворотом тропинки. Оно располагалось в просторной лощине, в склонах которой было выкопано несколько пещер. Кроме них, по дну лощины была раскидана пара десятков нескладных жилых сооружений из камня и дерева, крытых обрывками шкур. Между жилищами виднелись открытые очаги, тут и там валялись давно засохшие кости крупных животных. Главная площадь в посёлке тоже была, с огромным костровищем и плоскими валунами вокруг него в качестве сидений. Около костровища были в беспорядке набросаны дрова, заготовленные без топоров, только мощными великаньими руками.
  Брок привёл нас с Бэйном к пещере вождя, остановился в проходе и гаркнул так, что меня чуть не снесло с метлы:
  - Большой Грымг, к тебе опять кентавр пришёл!!!
  Вождь, видимо, бездельничал, потому что вышел к нам сразу же. Он действительно был большим, заметно больше нашего провожатого. Если измерять его в Хагридах, наверняка получилось бы не меньше двух с половиной. И, разумеется, Грымг был самым сильным из великанов, потому что власть у них получают по праву силы.
  Вышел он к нам с Оком Ясновидения в ладонях, как хвастливый ребёнок с завоёванной в драке игрушкой. Артефакт оказался полупрозрачным опалесцирующим шаром величиной с крупный грейпфрут. Бэйн провожал Око глазами, внутренне содрогаясь от мысли, что бесценное сокровище кентавров может в любое мгновение вывалиться из корявых великанских лапищ. Грымг видел это и наслаждался чувством собственника, которому завидуют.
  - Ты говорил, я разобью красивый шарик, а вот он целый, - с гордостью заявил вождь. - Чтобы он был целый, я его не трогаю, как ты говорил. Я только вечером выношу его к костру, чтобы на него посмотрело всё племя.
  Бэйн передёрнулся, услышав, что артефакт ежедневно подвергается угрозе упасть на камни и разбиться.
  - Ты совсем не бережёшь красивый шарик, Грымг, - произнёс он с тщательно скрываемой яростью.
  - Я вождь. Я радую племя красивым шариком. Племя уважает меня, - снисходительно разъяснил он кентавру вершину своей внутренней политики.
  - Поговорим опять о шарике? - предложил Бэйн.
  - Поговорим, - согласился вождь.
  Дальше у них пошло по накатанной колее. Грымг с артефактом в руках отправился к племенному костровищу, мы с Бэйном последовали за ним. Там он положил артефакт на высокий вогнутый сверху камень, видимо, установленный специально для показа драгоценности, и уселся на соседний плоский. Бэйн подогнул копыта и присел напротив вождя на землю, слежавшуюся как камень. Я же, будучи при нём в качестве сопровождающей мухи, не торопился слезать с метлы и потому повис рядом. Прочие великаны, привлечённые нашим присутствием и красивым шариком, мало-помалу стали подходить и расаживаться вокруг костровища.
  - Ты возьмёшь за красивый шарик двадцать коров? - начал Бэйн.
  - Нет, - важно обронил вождь. - Двадцать коров мы быстро съедим, а шарик всегда останется с нами.
  - Шарик может разбиться и ваше племя останется ни с чем, а коровы вкусные.
  - Нет, я и сорок коров не возьму.
  Я слушал их бесплодный торг, и в моей голове понемногу созревало решение. Когда оно окончательно сформировалось, я во время очередной паузы в переговорах тихонько подсказал его Бэйну.
  - А это будет надёжно? - обеспокоенно спросил кентавр. - Если трансфигурация исчезнет, великаны объявят нам войну.
  - Ритуал трансфигурации считается необратимым преобразованием. Изделие, полученное через него, не поддаётся Фините инкантатем и неизвестны случаи его самовольного возвращения в прежнюю форму.
  - Грымг, а ты поменяешь красивый шарик на очень красивый шарик? - предложил Бэйн.
  - Так не бывает, - глубокомысленно ответил вождь. - Никто не меняет лучшее на хорошее.
  - Понадобится животное средней величины - овца, коза, собака, - быстро шепнул я Бэйну.
  - Я возьму красивый шарик и овцу, - сказал он вождю. - Или красивый шарик и козу.
  - Покажи мне очень красивый шарик, - потребовал Грымг.
  - Со мной человеческий Избранный. Если ты дашь ему живую овцу или козу, он создаст для тебя очень красивый шарик.
  - Так же, как этот? - деловито уточнил вождь, мозгов которого хватало для понимания, что шарики из ниоткуда не берутся. - Эта козявка - мастер по шарикам?
  - Да.
  - Но если мне новый шарик понравится меньше, я не поменяюсь. И овцу мне вернёшь. - Грымг оглядел собравшееся вокруг племя. - Эй вы! Вот ты, - он ткнул толстым пальцем в первого попавшегося великана. - Приведи из наших запасов овцу. Большую! А ты, козявка, делай шарик.
  Пока ходили за овцой, я расчистил подходящую площадку, нарисовал на ней гептаграмму пятнадцати футов в диаметре и начертил в её углах необходимые руны. С помощью палочки всё получалось быстро и точно. Великанское племя наблюдало за моей работой, затаив дыхание. Когда ритуальный круг был подготовлен, я призвал булыжник размером с голову вождя, и тут как раз привели овцу. Болевые эманации в этом ритуале не требовались, поэтому я обезболил и усыпил овцу, а затем левитировал животное в центр гептаграммы. В двух футах над ним я подвесил магией трансфигурируемый булыжник.
  Провозился я над булыжником около часа, но результат того стоил. У меня получился полупрозрачный шар чуть меньше головы великана, переливающийся изнутри всеми оттенками тёплых тонов от золотистого и нежно-розового до огненного и насыщенно-бордового. Шар завораживал, во всех отношениях блестяще выполняя то, для чего он был создан - быть красивым и приковывать внимание. Об его прочности я тоже не забыл, учитывая условия его эксплуатации. Око Ясновидения рядом с этой великолепной штуковиной выглядело тусклым комком затвердевшего воска.
  Великаны благоговейно уставились на новую игрушку, а Бэйн стал дозываться Грымга, тоже заглядевшегося на моё изделие. Наконец ему удалось отвлечь вождя от созерцания.
  - Грымг, ты согласен на обмен?
  - Да, - подтвердил тот с некоторой поспешностью, потому что кентавр мешал ему любоваться новым шариком.
  Я наложил Эгиду на артефакт - не хватало еще, чтобы он разбился, когда дело было уже сделано - и призвал его к себе, а затем передал Бэйну. Великанам было не до нас, поэтому на наш уход никто не обратил внимания. Мы покинули посёлок и отправились назад.
  Время у великанов пролетело незаметно, а зимний день был коротким. Уже темнело, обеденное время давно прошло. С горы мы спустились на нервном возбуждении, но вскоре ощутили, насколько мы вымотались и устали. Вдобавок мы весь день ничего не ели, и я предложил Бэйну остановиться и перекусить. Едой в дорогу он не озаботился, зато у меня были припасы, взятые из Хогвартса. Рассиживаться было некогда, да и время года к этому не располагало, и, наскоро поев, мы продолжили путь.
  Бэйн нёс артефакт в руках, что замедляло его бег, а я на метле приноравливался к его скорости. Помощь я не предлагал, понимая, что он не расстанется с реликвией. Когда мы наконец приблизились к местам проживания кентавров, стемнело так, что мне пришлось приложиться к Дозорному зелью. Бэйн свернул сразу к святилищу, которое по-прежнему охранялось, и водрузил Око Ясновидения на постамент. Напоследок я снял с артефакта Эгиду, и мы вернулись в стойбище.
  Едва мы показались между хатками, как ко мне метнулся Тед, который извёлся за время моего отсутствия.
  - Сюзерен, ты как? На тебе лица нет!
  - Я вправду устал. Трудный был денёк.
  - Вы сделали то, за чем ходили?
  - Да. Артефакт уже в святилище.
  - А за нами тут пришли. Из Хогвартса, где-то час назад.
  Похоже, мои планы проспать двенадцать часов подряд накрылись медным тазом.
  - Кто пришёл? Дамблдор?
  - Нет, Хагрид и Грейнджер с Лонгботтомом и Уизли. Они на той поляне с крокусами. Кентавры препираются с ними и тянут время до вашего возвращения. Звёзды сказали им, что вы вернётесь скоро и с успехом.
  - Не обманули звёзды, - хмыкнул я. - Могли бы добавить, чтобы нам ужин к этому времени приготовили.
  - А он и готов, идём!
  Тед потащил меня туда, где нас кормили. Здесь и нашёл нас Бэйн, которому тоже доложили о том, что за нами пришли из Хогвартса и не желают уходить обратно.
  - Мы можем отослать их, чтобы за вами вернулись завтра утром, - сказал он, глядя, как я наворачиваю кашу.
  - Зачем нам лишние проблемы? - отозвался я, подчищая миску. - Идёмте к ним. Скажите им, что в другой раз вы задержанных так легко не отпустите, а на этот раз - так и быть... Пусть опасаются, им не повредит.
  Мне показалось, или на непроницаемом лице Бэйна мелькнула тень усмешки? А я был уверен, что кентаврам чувство юмора абсолютно чуждо.
  Бэйн кликнул ещё одного кентавра, и мы отправились на поляну - они бегом, мы на мётлах. Прибыв на место, мы спешились и вышли из леса между Бэйном и его спутником, изображая конвоируемых. По поляне топтался Хагрид, трое дежурных кентавров и неугомонная тройка грифов с Люмосами на палочках. Бедные цветочки...
  Первыми нас заметили кентавры-охранники. За ними - Грейнджер, которая со всех ног пустилась к нам. За ней подтянулись парни и Хагрид.
  - Поттер, Нотт! - воскликнула девчонка. - Мы всё-таки заставили их отпустить вас!!! Поттер, ты чуть живой, что они с тобой делали?! - ужаснулась она, вглядевшись в моё лицо.
  - Я объявил голодовку, чтобы нас поскорее отпустили, - на ходу сочинил я.
  - Гарри, Гарри, ты уж прости, не уследил я, - стал сокрушаться обо мне Хагрид, начисто игнорируя Нотта. Видно, лесничий в какой-то мере еще считал своим меня - но не Теда.
  - Ничего, всё позади. Хагрид, я не сержусь. Ты же не мог предвидеть, что так получится, - он-то как раз и мог, если бы соображал получше.
  Лонгботтом протиснулся ко мне мимо Хагрида, застенчиво улыбнулся.
  - Поттер, как я рад, что тебя отпустили! Я не ушёл бы без тебя, правда. Если бы они и дальше упрямились, я заночевал бы здесь.
  - Холодно же, - пробормотал я первое пришедшее в голову.
  - Ничего, Хагрид костёр обещал развести.
  На упитанном лице Невилла крупными буквами было написано дружелюбие и тревога. За меня? Мерлин с Мордредом, он действительно явился сюда спасать меня!
  - Они сломали мою палочку, - горько пожаловался он мне.
  Точно, Лонгботтом был без Люмоса и всё время держался около Уизли, который сейчас ёжился и мрачно молчал рядом с ним. Я вопросительно посмотрел на охранников - с них, пожалуй, станется обидеть этого недотёпу.
  - Он в суматохе уронил свою палочку, а кто-то из нас случайно наступил на неё, - пояснил мне один из них.
  Я снова перевёл взгляд на Невилла.
  - Не переживай, Дамблдор тебе новую сделает. У Фоукса еще много перьев