Мальчик, который ел призраков

2.

Изабель предпочитала придерживаться распорядка. И пусть антикварная лавка позволяла любой рабочий график, Изабель оставляла выходные выходными, а работу на будни. Когда встреча со старыми подругами выпала на вечер воскресенья, это оказалось удобно.

С утра за окном висело марево луизианской духоты и стрёкот насекомых, от которых защищают москитные сетки. Лениво развалившись на кровати, Изабель читала. Комната Генри оставалась закрытой, из-за двери слышались приглушённые звуки музыки. Наверняка он писал.

Его рассказы печатали журналы, одна книга была издана, над второй он работал сейчас. Изабель читала их первой: мглистые вязкие истории, наполненные призраками – и воспоминаниями реальных духов, но об этом никому знать не стоит.

Мать регулярно сокрушалась, когда же сын найдёт настоящую работу. Генри раздражался, Изабель только вздыхала. Досадовала в те моменты, когда мать говорила уже ей, что не может она вечно содержать брата, он уже давно не маленький.

Изабель не говорила, что ещё большой вопрос, кто кого содержит. Лавка приносила небольшой стабильный доход, но основной – настоящая работа Генри. Не книги, которые были его хобби. Магия и ритуалы, которые составляли его жизнь. Энергия после призраков в нём бурлила, он с лёгкостью вызывал мёртвых, мастерил заряженные мешочки гри-гри и творил самые тёмные и мрачные ритуалы, которые вибрировали от мёртвых духов.

Всегда находились те, кому нужны именно такие услуги. Они щедро платили, а Генри, не смущаясь, брал деньги. Хотя относился к ним легкомысленно и не считал. Изабель вообще искренне удивилась, когда младший брат даже не подумал о том, чтобы «делить бюджет». Единственный опыт Изабель проживания с мужчиной был прямо противоположным: Джо даже аренду за квартиру требовал платить чётко пополам.

Изабель достала простые голубые джинсы и белую рубашку, чуть ли не единственные ее вещи, которые предполагались для встреч с теми, кто не оценил бы ее обычный гардероб. Для матери, например. Для старых подруг, которых не видела со школы.

Спустившись, Изабель обнаружила Генри на кухне. В одной руке он сжимал бутерброд с сыром, в другой – сигарету, и той же копался на полочке, пытаясь что-то найти, вытянувшись во весь рост.

За счёт худобы Генри казался выше, хотя на самом деле всего на полголовы возвышался над Изабель. Он себе не изменил, одетый в чёрные драные джинсы и чёрную же рубашку.