Редакцию неоднократно просили проверить

Вкусно

«Перейдем к самым жарким новостям на сегодня.

Из США к нам пришла информация о неких сдобных мусорщиках: несколько кондитерских магазинов и пекарен города жалуются, что неизвестные воруют у них производственные отходы! Значит ли это, что власти штата теряют контроль над числом бездомных и людей, находящихся в трудном финансовом положении? А может быть, это новая волна фриганства? Кому нужны подгоревшие коржи, переработанные фрукты и просроченное безе?

Полиция пока медлит с поиском очевидцев. Правоохранители убеждены, что в уборке бытового мусора, кем бы она ни проводилась, в сущности, нет ничего плохого...»

Динамик несколько секунд немо шумел помехами. После зазвучал растерянный шелест бумаг.

— С вами снова был ведущий «Редакции, которую просили проверить», Константин Сатановский. Если честно, мне даже нечего добавить. Может быть, мой многоуважаемый коллега сможет прояснить, что в этой истории такого жаркого? А? Гоша? Или это случайно к нам попало?

— Может быть, у бездомных намечается жаркая вечеринка и понадобились угощения? А что, хорошая идея и безотходное производство. Чего они жалуются?

— Я вот тоже не понимаю, чего они жалуются. Но зато знаю, что наше радио уже оплатило тебе билеты в Америку! Оставайтесь на радио «Три шестерки»! Гоша Черт начинает собственное журналистское расследование...

***

— Курицу терияки с овощами, пожалуйста. И откройте бутылку кьянти San Felice шестнадцатого года.

Что может быть лучше обеда в ресторане? Обед в будний день в самом конце ланча — когда пышный зал пустеет совершенно, и остаются лишь несколько бесконечно далеких соседей в отпаренных костюмах, занимающих столики на другом конце зала. Лоренс Филч точно мог собой гордиться: полгода назад он и помыслить не мог о подобной роскоши. Полгода назад — до момента получения должности финансового директора в N...&Co. Кто похвастается такой высотой в ранние тридцать?

Теперь-то Лоренс мог себя побаловать: новый «Мерседес», одежда класса люкс, связи, каким сам бы позавидовал на месте прошлого себя. Вообще-то он никогда слишком сильно на жизнь не жаловался, просто сейчас звание self-made man особенно грело душу. А как приятны были взгляды прохожих на улицах: этих голодных женщин, этих гневных мужчин! Даже официанты обслуживали Филча в лучших ресторанах города исключительно искренне — ну, впрочем, от их стараний и его благосклонности зависел размер чаевых.