Свет в окне напротив

Цена - одиночество

В доме напротив устроили переезд. С утра. Два бестолковых грузчика, вероятно, решили оповестить всю улицу о своей нелёгкой работе. Судя по последним звукам, моим новым соседям придётся обзавестись новой посудой. Я усилил Заглушающие чары. Долгожданная тишина в квартире ласкала слух, но ожидаемой сосредоточенности так и не принесла. Определённо, маглы — несчастнейшие существа. Пара взмахов палочкой легко заменили бы всё это представление с перетаскиванием мебели... Что-то я становлюсь сентиментальным. И любопытным. Отдёрнув занавеску, я взглянул на улицу, которая выглядела так, будто по ней прошёл ураган. Между коробками, стульями и тюками странной формы стояла женская фигурка с такой копной волос, что я невольно вспомнил о Грейнджер. И сам себе ухмыльнулся. Мисс Я-Знаю-Всё-на-Свете затолкала бы мебель в свою дамскую сумочку и аппарировала в новую гостиную не сходя с дивана. Девушка внизу, кем бы она ни казалась, волшебницей явно не была. Что ж... маги не могут нарушать Статут о секретности, а злые немые зельевары не обязаны помогать юным немагическим леди. Достаточно бессмыслицы в голове. Зелье, которым я собираюсь заняться, требует полного внимания.

Сегодня я готовлю заказ для Хогвартса. Минерва была так любезна, что оставила за мной эту... привилегию. К её чести должен отметить, что теперь моя работа оплачивается. Альбус считал пополнение запасов больничного крыла само собой разумеющимся дополнением к преподаванию. Старик знал толк в искусстве управления.

Ровное пламя под котлом всегда меня успокаивало. Зелья. Концентрированная магия. Сама её суть, собранная из всех стихий, переплавленная в котле и запертая в крохотный флакон. Заклинания — это ремесленничество, зелья — искусство. Перемешать пять раз по часовой стрелке, три — против часовой. Шесть капель яда кобры. Дождаться изумрудно-зелёного оттенка. Добавить порошок полыни. Снять с огня. Разлить по колбам ещё горячим. Не закупоривать. Оставить при комнатной температуре. Это поэзия. И тот, кто не понимает её ритма, орнамента, гармонии, никогда не ощутит в себе настоящей магии.

Отправив последнюю колбу в кладовую, я обнаружил, что уже наступили сумерки. Электричество при магическом фоне не работало. Лабораторию освещали зачарованные шары, наполненные светом, медленно парившие в воздухе. Идею таких светильников я позаимствовал в одной из тех книг, которые маглы называют фантастическими. Странная потребность: придумывать новые миры, причём не всегда лучше собственного. Зато магловская поэзия прекрасна. В детстве у меня была возможность читать немагическую литературу, но я ее игнорировал. А в этом году наткнулся на том Уильяма Шекспира. И был впечатлён. У меня даже возникла неприятная мысль, что получив магию, мы потеряли возможность творить иное волшебство — высшего порядка.