Свет в окне напротив

То, что сложнее

— Оказывается, быть гением очень приятно, — Рон аккуратно отстранился и засунул руки в карманы. — Значит, Снейп собирается помочь родителям Невилла?

— Н-не знаю, — меньше всего я ожидала сейчас продолжения беседы о зелье. — Он ничего об этом не говорил.

— Хотя, на месте Снейпа я бы тоже не кричал на всех углах о своих догадках, — невозмутимо продолжил Рон. — Надо каким-то образом выяснить... Почему ты на меня так странно смотришь?

— Ничего другого не хочешь обсудить? — поинтересовалась я.

Рон пожал плечами.

— Например?

— Например, мы с тобой целовались, — слова прозвучали по-детски, но я всё же договорила, — а в свете последних событий это не самое обычное происшествие.

Рон удивлённо посмотрел на меня:

— Но я же сказал, что мне понравилось!

Пока я решала, как реагировать на его ответ, Рон оживился, будто вспомнил о чём-то важном.

— Слушай! А если Снейп знает, но не хочет связываться с Невиллом?

— Хочет, — на автомате возразила я. — Я слышала, как он разговаривал с Невиллом этой осенью... Наверное, уже тогда думал, что сможет использовать зелье.

— Это хорошо, — Рон удовлетворённо кивнул. — Ну, пойдём назад? Акация ждёт!

— Пойдём, — согласилась я. — Только давай вернёмся по соседней улице? Мама говорила, что там дома старинной застройки, а одной смотреть неинтересно.

— Пусть будут старинные дома, — легко согласился Рон.

Дома оказались не столько старинными, сколько старыми. Смотреть на них было совершенно незачем. Но Рон с комичной серьёзностью начал доказывать, что именно здесь проживает самый цвет мельбурнской аристократии. Он зачитывал фамилии на почтовых ящиках, добавляя к ним титулы и звания в самых невообразимых сочетаниях: светлейший мистер Робинс эсквайр, его превосходительство лорд Джонс, виконт де Смит, преподобный адмирал Браун... К счастью, у одного из новоявленных лордов кроме фамилии на ящике обнаружилось обозначение «M.D.» и Рон отвлёкся, выясняя значение этих букв.

Я поддерживала беседу, объясняла, смеялась где положено, но в голове копошились не самые приятные для самолюбия мысли. Рон мягко, но настойчиво дал понять, что теперь мы только друзья. А я почему-то была уверена, что он ухватится за любую возможность восстановить прежние отношения. И теперь к чувству облегчения от того, что всё так закончилось, примешивалась глупая детская досада.