Возвращение в кафе Дж.П.Стрелеки

Глава 38

Кейси рассмеялась.

– И что же это за новое «Ага!»?

– Любой гнев – это проявление страха.

Кейси кивнула, обдумывая мои слова, а я продолжил:

– Не сразу, но я осознал, что, когда гневаешься, все всегда сводится к страху. Например, человек видит статью о нечистом на руку чиновнике, который взял деньги в обмен на одобрение строительства нового здания. Читая статью, человек вспыхивает гневом. Рассказывая об этом, он гневается еще сильнее. Он снова и снова твердит о нечистоплотных чиновниках и политиках, о том, как все насквозь коррумпировано. Ну, на каком-то уровне это имеет смысл. Тот чиновник действительно совершил подлость. Это нечестно. Однако реакция человека непропорциональна воздействию случившегося на него лично.

– Он гневается, потому что боится.

– Точно. Когда он читает статью о нечистоплотном чиновнике, в глубине его души вспыхивает искорка страха. Он боится, что, если ему самому когда-нибудь понадобится разрешение на строительство, он не сможет его получить. Взятки – зло, и он никогда не будет давать их. Но ведь, не получив разрешение, он не сможет построить дом своей мечты. Или, того хуже, вообще не сможет обзавестись домом. Если он не сможет обзавестись домом, то будет бездомным. Бездомным, голодным, без работы. Его детей заберут органы опеки. И. и. и.

– И в конечном счете в нем проснутся страхи, которые далеки от изначальной проблемы.

– Да, так. Потому-то это и вошло в мой сборник «Ага!». Просто я осознал, что гнев – результат крайне маловероятных и поистине разрушительных иррациональных страхов. Так что теперь всякий раз, как меня что-нибудь разгневает, я просто спрашиваю себя: чего я боюсь в данный момент? Невероятно, насколько быстро я сознаю, что мой гнев движим иррациональным страхом! И это помогает мне расстаться с ним.

Кейси улыбнулась.

– Всегда?

– Поначалу было довольно трудно. Вообще-то я человек довольно оптимистичный, но были определенные вещи, которые меня по-настоящему расстраивали. И я гневался. Но когда я понял, что гнев – это на самом деле страх, я смог логически объяснить себе, что он ни к чему меня не ведет и не служит никакой позитивной цели. Это было непривычно. То и дело какая-то часть меня хотела.