Закат Эпох

Глава 1

Зимние, холодные тени опустились на крыши засыпающего города, заставляя редких прохожих поднять воротники повыше и ускорить шаг. Подул промозглый ветер, приносящий с собой мокрые хлопья снега, который разогнал даже подвыпивших гуляк, обычно равнодушных к вывертам погоды. И вот в зарождающейся метели мутными желтыми пятнами зажглись покосившиеся фонари. Взбешенный ветер завывал на чердаках, гудел в обросших льдом водостоках, хлопал старыми деревянными ставнями, скрипел распахнутой калиткой. 

 Еффа вдруг понял, что в его трактире много щелей. Непрошенные потоки воздуха неприятно холодили ноги.

Дрянь, а не погода, - пробурчал Еффа себе под нос, пытаясь поджечь трубку замерзшими руками.

 Огонек упрямо не желал разгораться, так что старик, с чувством выругавшись, кинул обуглившуюся спичку в сторону и подул на обожженые пальцы. Решив не экономить на здоровье, мистер Эндем направился к камину на противоположном конце обеденного зала. Окинув взглядом таверну, Еффа резко остановился. Среди одинаково пустых деревянных столиков один был занят.

 Худая, одинокая, девчачья фигурка сжалась в комок возле окна на массивном стуле с широкими, пошарканными подлокотниками. Подтянув под себя ноги и сложив руки на груди в попытке согреться, она застыла, глядя на то, как буря, завывая, пожирает город. Волнистые длинные пряди холодно-рыжих волос скрывали ее лицо. То, что она жива, выдавало лишь маленькое облачко пара, вырывающееся из ее приоткрытого рта. Девочка даже не посмотрела на трактирщика, когда тот подошел к ней.

 Еффа грузно опустился на ближайший стул и устало вздохнув, подпер щеку рукой.

Как тебя зовут? - добродушно пробасил трактирщик, обращаясь к неподвижной тощей спине.

 Острые плечики, затянутые в серое тряпье, когда-то бывшее курткой, вздрогнули. Ребенок обернулся и внимательно посмотрел своими голубоватыми, чистыми, словно тонкий весенний лед, глазами в лицо старику.

 Еффа видывал разных детей. У одних глаза лучились солнцем, у других  ласковым спокойствием морской волны, третьи смотрели, как забитый, скалящий клыки, волчонок. Но все это привычно, знакомо и объяснимо.

 А сейчас, из-за кукольных, пушистых ресниц на него смотрело что-то необъяснимое и непонятное, но очень- очень внимательное и расчетливое.