— Твою же мать, Даня, что ты делаешь?!
— Хочу овладеть тобой целиком и полностью малыш.
— Я представляю как же ты будешь жалеть об этом.
— Я никогда не пожалею об этом.
Старший приблизился к шее «своего малыша» и обжигая кожу горячим дыханием, оставил алый засос.
— Ммм-Милохин, бляяять.
— Моему малышу нравится?
— Отпусти меня, грёбанный извращенец.
— Уже поздно, Никитушка.
Повернув Никиту, Даня повалил его на кровать, нависая над ним. Никита смотрел на него испуганными глазами, а щёки покрылись румянцем.
— Ну ты чего малыш, больно не будет, — укусив Никулина за мочку уха, прошептал старший.
Возможно утром они будут жалеть об этом, но не сейчас. Точно не сейчас.
Старший приблизился к лицу младшего и втянул его в самый лучший поцелуй в жизни обоих. В животе летали бабочки, в комнате становилось жарче, а лица двоих влюблённых покрылись сильным румянцем.
Милохин стянул худи с младшего, а после чего и с себя. Пройдясь своим влажным языком по прессу Никулина, Милохин начал оставлять засосы. Шея, ключицы, солнечное сплетение, пресс, всё ниже и ниже.
Дойдя до штанов, Милохин потянулся к той самой тумбе, и достал от туда наручники с пушыстим покрытием. Взяв Никулина за тонкое запястье руки, Милохин воссоединил её с наручниками, после чего прицепил второй конец к кровати.
Даниил посмотрел на «его малыша» и улыбнулся пошлой улыбкой.
Игриво и так маняще Милохин стягивал с Никулина джинсы, после чего и боксеры.
Встав с Никиты, Даня так же снял с себя штаны и боксеры. Теперь же они были на ровне.
Перевернув Никиту, и уткнув его лицо в подушку, Даня приблизился к его ягодицам, и прошёлся возбужденным языком по аналу младшего. Из Никиты вырвался первый стон. Милохин прижимается к нему настолько, насколько только возможно, высовывает язык и толкается им внутрь. Никита, наклонив голову, покрывается румянцем и по всему телу начинают бегать мурашки. Даня начинает двигать языком, промазывая всё своей слюной. Осторожно трахает анал языком, а Никита стонет так сладко, так хрипло, чем ещё больше возбуждает старшего.
— Ч-чёртов М-Милохин, что т-ты со мной т-твор-ишь.
Даня ухмыляется и вытащив язык, пытается набрать в легкие как можно больше воздуха.
— Какой же ты всё таки сладкий — с ухмылкой на лице, произносит Милохин.
Даня, тянется к губам «своего малыша», тянет к себе за подбородок и уже возбуждённо целует.
Возвращается к начатому и протягивает Никите три пальца. Младший их обильно обсасывает. После чего Даня аккуратно вводит в него первый палец. У Никиты скапливаются слезинки, старший быстро целует, тем самым убирая их. Немного ждет пока Никита привыкнет, вводит в него второй палец, после чего и третий. Комната заполняется сладкими стонами, а младший жмурится от новых ощущений. Спустя несколько минут, младший привыкает, и сам начинает насаживатся на пальцы.
Даня, осознав что «его малышу» уже не больно, вытаскивает пальцы под разочарованый стон и снова тянется к тумбе.
В следующую секунду в его руке оказывается анальная пробка. Удобно пристроившись сзади Никиты, Милохин кончиком пробки касается отверстия младшего и межленно начинает давить на пробку, осторожно входя внутрь. Мимимижка дрожит и опять уткнув лицо в подушку, тихо и сдавленно стонет. Эмоций его не видно, а Милохину хочется, поэтому тот до конца вводит пробку и тянет голову младшего вверх за волосы. Смотря на него, он видит измученное и жутко покрасневшее лицо. Сам Никита весь дрожит, а из глаз текут дорожки соленой жидкости.
Ухмыльнувшись такому виду Никулина, Милохин чуть наклоняет голову в его сторону.
— Я хочу видеть твоё прекрасное личико — тихо шепчет старший.
Мимимижка ещё больше заливается краской и старается держать голову прямо, хоть и получается мягко говоря — ужасно. Даня любуется таким видом своего любовника и ухватившись за кончик пробки, начинается медленно двигать её. Никита стонет дрожащим голосом и ели держится, чтобы прямо сейчас же не свалится на подушки.
— М-Милохин б-бля-ть. В-в-вытащи.
— Что? Ты что-то сказал?
— Я с-сказал в-вытащи!
— Проси правильно, малыш.
— К-как б-бля-ть правильно?! В-вытащи ты у-же!
— Нет малыш, проси правильно.
Милохин начинает лишь сильнее и быстрее двигать пробкой. Никита задыхаться в стоне и разваливается на подушки.
— П-папочка, п-пожалуйста х-хва-а-тит.
Даня расплавается в победной улыбке и всё же перестаёт двигать пробкой. Никита облегченно выдыхает и поднимается на локтях, переводя взгляд на Милохина.
— В-вытащи у-же п-п-пожалуйста. Я-я б-больше не могу т-тер-петь, — на последнем вздохе выдаёт Никулин, после чего опять падает на подушки.
— Ну раз ты просишь... — Милохин подходит в нему сзади и наконец-то вытаскивает эту злощасную пробку.
Никита тихо стонет и чуть раслобляется.
Даня обмачивает пальцы слюной и снова входит в Никиту ими. Тот издает измученный стон и кусает подушку. Милохин хмурится и не сильно шлепает по его ягодицам.
— Будь тише, маленький мой. Иначе внутри тебя окажется вибратор.
Никита лишь сильнее кусает подушку и сжимает руки. Даня вытаскивает пальцы и пристраевается к нему сзади.
И начинает осторожно входить, сначала головкой, потом на половину, и потом уже и полностью. Никита порывисто дышет, опускает голову и глухо стонет. Даня начинает двигаться, но медленно, будто дразня младшего.
Никита чувствует медленно движущийся член внутри, и осознает что хочет чтобы он двигался быстрее. Собрав всю волю в кулак, он всё же выдаёт:
— П-папочка, трахни меня уже, п-пожалуйста.
Даня ухмыляется и прижимаясь всем телом к Никите, шепчет на ухо:
— Так бы сразу
Милохин начинает двигаться всё быстрее и быстрее. А так же берет достоинство Никиты в руку и начинает двигать им вперед-назад в такт своих движений.
***
Первый изливается Никулин, после чего и Милохин. С рыком излившись в это хрупкое тельце, он наблюдает такую картину: Никулин, привязанный к кровати одной рукой, наклонив голову, порывисто дышит, пытаясь восстановить своё дыхание. Всё его тело покрыто красными отметками, и из него льется прозрачная жидкость.
— Ты такой сладкий, Никулин — целуя его куда-то в висок произносит брюнет.
— Т-ты тоже...п-папочка
Милохин ухмыляется и салфетками вытерает всю пролившуюся жидкость. Даня одевает боксеры, штаны и худи. После чего подходит к Никите и надевает на него боксеры и джинсы.
— Р-развязывать меня не собираешься?
— Да мне и так нравится
— Милохин! Развяжи меня!
— Неа
— Ну папочка, пожалуйста развяжи меня.
— Хороший мальчик.
Брбнет берёт ключи и развязывает младшего, после чего плюхается на кровать.
— Ох папочка, чувствую утром будет полный пиздец, — одевая худи, произносит Никита.
— Чувства тебя не подводят, но чтобы ни было, всё будет хорошо.
— Надеюсь.
Никита ложится к Дане и прижимаясь к нему впадает дрему. Милохин обнимает его в ответ и шепчет на ухо:
— Спокойной ночи, малыш.
— И тебе, папочка.
