Full lungs

12

Сверчки и лягушки, сверчки и лягушки, стоялая вода и озерная тина.

Стук в дверь. Сверчки. Лягушки.

Чонгук распахивает глаза и сквозь сон садится на кровати, вмиг промачивая ноги в холодной воде.

Потоки воды стекают с подоконника на пол, струятся по стенам и капают с потолка, расходясь по поверхности воды рябью. Чонгук внимательно вглядывается в свое отражение в воде — пол теперь не пол вовсе, а разлившееся глубоко озеро; тут в глубине и ниточки тины, и голые коряги, и ветвистые водоросли.

Быть того не может.

Он оборачивается — Тэхён безмятежно спит, уткнувшись щекой в подушку, и никак на бешеный стрекот насекомых и кваканье лягушек не реагирует.

Стук в дверь становится громче и громче, настолько, что трещат петли, и кажется, что те, кто так настойчиво пытаются попасть в комнату, вот-вот этого добьются. Нельзя, нельзя этого допустить.

Бам. Бам. Бам.

Нель-зя.

Чонгук ни о чем не думает кроме того, что обещал Тэхёна уберечь, чего бы ему это не стоило. Все вокруг лишь иллюзия, он должен противостоять этому...

Он поднимается с кровати и тут же проваливается в пучину озера.

○○○

Мокрой оказывается не только подушка, но и все постельное белье — Чонгук просыпается от холода и сырости. На подушке тут и там грязные мокрые пятна, тина, размокшие соломинки, а Тэхён на противоположной стороне все еще спит с выражением спокойствия на лице; в его розовые волосы вплетены водоросли.

Что, что могло произойти? Должно же быть этому какое-то логичное объяснение.

Чонгук убеждает себя, что сон был всего лишь сном, но все равно пробует на ощупь пол.

Он стаскивает с себя мокрую одежду и кидает ее в стиральную машинку, а сам остервенело смывает с себя в душе запах стоялой воды и подгнивающих листьев. Тэхёна в комнате нет, когда он выходит. Мокрые простыни и наволочки стянуты с кровати и свалены комом на пол, а окна открыты нараспашку так, что по комнате гуляет сквозняк.

Все это слишком уж странно: если раньше можно было списать все на то, что он себя накручивает, то сейчас отрицать это уже глупо.