Мнимое счастье [ЗАВЕРШЕНО]

Глава 17. На пути к счастью

Стилист обрызгал мои волосы защитным средством и, вооружившись плойкой, принялся завивать небрежные локоны. Я бесцельно просматривала по телефону социальные сети и даже успела выложить в Инстаграм историю, чтобы занять время ответом на комментарии.
На сегодняшний день запланирована портретная фотосессия, а завтра, если погода не подведёт, мы приступим к съёмкам рекламного ролика.
Я отложила телефон на туалетный столик и улыбнулась своему отражению, проведя указательным пальцем по блёсткам, которыми была усыпана верхняя часть скул.
— Нравится? — улыбнулся стилист, явно довольный моей искренней улыбкой.
Да, мне нравилось то, что видела в зеркале: девчачий образ выдался на все сто процентов, и я, ощущая прилив энергии, поспешила предстать перед фотографом во всей красе.
Вышла из фургончика и улыбнулась долгожданному солнцу, которого мы ждали всей съёмочной группой. Однако настырные чёрные тучи медленно, но уверенно подбирались к беззащитному ярило, и нам пришлось поторопиться: свет, камера и я были во всеоружии.
— Привет, Лиса, — поприветствовал меня молодой парень, в чьих руках заметила фотоаппарат. Фотограф.
— Меня зовут Фрэнк, — представился и пожал мою руку. — Сегодня нам предстоит портретная съёмка. От тебя требуется не затеряться на фоне этих зарослей.
Со смехом пообещала сделать всё возможное и оглядела лесопарковую зону, которую оградили от возможных не прошеных посетителей, но я не переставала надеяться, что попадётся на глаза знакомое лицо.
Чёрт возьми, он пообещал приехать на съёмку, а после накормить вкусным ужином.
Встала на обозначенное белой меткой место, где, по словам Фрэнка, ему удалось поймать шикарную светотень, и ещё раз оглядела территорию. Однако кроме съёмочной группы и рыжеволосой незнакомки, ютившейся рядом с фотографом, я никого не заметила.
Господи, он же не передумал?
— Лиса, ты здесь? — помахал Фрэнк, когда я впала в ступор от мысли, что долгий игнор Чонгука отвратил его окончательно. — Начинаем?
— Да, конечно, — встряхнулась и нахмурилась, когда рыжеволосая девушка встала рядом с ноутбуком и наблюдала за всплывающими на экране снимками.
Её огненные волосы отвлекали, заставляя то и дело бросать на них взгляд. Или же я просто нервничала, потому что Чонгук не спешил появляться, а мне попросту хотелось спихнуть хоть на кого-то вину.
Соберись!
Мы сделали несколько пробных фотографий, благодаря которым смогла расслабиться и на время работы абстрагироваться от противоречивых мыслей. Однако стоило Фрэнку отойти к ноутбуку или перекинуться с девушкой и ещё одним членом команды парой фраз, как я вновь оглядывалась в поисках знакомого лица.
Сердце бешено заколотилось, когда взгляд зацепился за статную фигуру мужчины, облачённого в белую футболку и тёмно-синие джинсы. Он облокотился о перила ограждения и осматривал окрестности своими необычными глазами, даже не подозревая, насколько сильно выделялся на фоне лесопарковой зоны и проходящих мимо зевак.
Его бешеная энергетика чувствовалась на расстоянии нескольких отделяющих нас метров. Подушечки моих пальцев закололи то ли от волнения при виде Чонгука, то ли от предвкушения нашей скорой встречи.
Чёрт, мы уже встретились глазами, и я позабыла о Фрэнке, который вернулся и нацелился на меня объективом, позабыла о том, где и для чего нахожусь.
Улыбка коснулась губ Чонгука, и я почувствовала, как мои губы норовили улыбнуться в ответ, но не успели. Фрэнк перехватил моё внимание и обернулся в сторону сталкера, заставляя меня вернуться в реальность и сосредоточиться.
— Извини, — обратилась к фотографу и, в какой раз за сегодня, встряхнулась. — Солнце печёт, как бы удар не получить.
Фрэнк опустил фотоаппарат и развернулся, заставляя в недоумении сверлить взглядом его затылок. К моему удивлению он махнул в сторону  Чонгуку и крикнул:
— Посторонним сюда нельзя! Покиньте территорию!
Чонгук не пошевелился, только улыбка переросла в откровенную усмешку:
— Я за ограждением, мистер фотограф.
— Вы отвлекаете модель и тем самым нарушаете рабочий процесс. Мне позвать охрану?
Переводила взгляд с Фрэнка на Чонгука и обратно, пока не поборола в себе изумлении и не приблизилась к первому, который действительно намеривался вызвать охрану.
— Фрэнк, никто меня не отвлекает, — попыталась вразумить парня и заметила, как к нам подошла рыжеволосая девушка. Неожиданно прозвучавший голос сталкера заставил сердце совершить головокружительный пируэт:
— Всё нормально, Лиса, я подожду в машине.
Напряглась, услышав громкое фырканье Фрэнка и едва уловимое шипение:
— Катись к чёрту, ублюдок!
Вулкан внутри меня за считанные секунды активизировался, и я в нескрываемом возмущении взмахнула руками:
— Что вообще происходит, чёрт возьми? Никто не запрещал смотреть, ясно? Это мой знакомый и если я захочу, то мне не составит труда оформить ему пропуск!
Краем глаза заметила рыжеволосую девушку, поглядывающую на Чонгука, и сощурилась, ощущая, как медленно лавина внутреннего вулкана испепеляла мою собственную кожу и предвещала о неминуемой кончине окружающих:
— Кто меня действительно отвлекает, так это твоя подружка, Фрэнк. Она же явно не из съёмочной группы, раньше её не видела! Пусть тоже уходит, чтобы всё по справедливости было!
— Лиса!
Голос Чонгука отрезвил, и я, проморгав пелену ярости, посмотрела на его ледяную маску спокойствия. Подошла к ограждению, вдыхая в лёгкие горьковатый аромат парфюма, и почувствовала, как злость стремительно сдала свои позиции.
— Не буду вас задерживать.
Попыталась возразить, но хватило одного взгляда необычных глаз, чтобы я прикусила язык:
— Спасибо, что согласилась поужинать. Жду в машине.
Сжала кулаки, наблюдая за удаляющейся фигурой мужчины, и медленно выдохнула. Только сейчас я вспомнила о необходимости дышать.
С гордо поднятой головой вернулась в исходную точку и взбила пальцами локоны волос, подмечая отсутствие рыжеволосой девушки и хмурый вид Фрэнка. Что не так с этим парнем? Какое право он имел посылать к чёрту незнакомца, который ничего плохого не сделал? Либо мир сошёл с ума, либо я чего-то не понимала.
Мы вернулись к съёмкам, но перед этим получили нагоняй от начальства, которое планировало закончить работу двадцать минут назад. К слову, солнце давно скрылось под напором туч, и последние фотографии, сделанные хмурым Фрэнком, были удалены к чёрту.
— Посмотрим, что из этого можно сделать, — недовольно буркнул парень, просматривая снимки по ноутбуку, и бросил на меня мимолётный взгляд. — На сегодня мы закончили.
— Ты и съёмкой рекламного ролика будешь заниматься?
— Нет.
Показано вытерла несуществующую испарину со лба и усмехнулась:
— Отлично, а то я боялась разочароваться в команде Gucci!
И это не я — сучка, а мутный Фрэнк выставил себя неконтролируемым и бестактным непрофессионалом.
Забрала вещи из гримёрки и не стала избавляться от блёсток, уж настолько сильно они полюбились мне. Только сменила короткий топ и шорты на летнее платье и накинула кардиган, предугадывая холодный ветер — спутник грядущего дождя.
Покинула съёмочную площадку и прошла к автомобильной стоянке, растерявшись от обилия незнакомых машин. Чонгук же не уехал? Он обещал ждать, и он, чёрт возьми, дождался, громким сигналом оповещая о своём местонахождении.
Оглянулась на сигнал и замерла, как вкопанная, когда чёрный кроссовер покинул парковочное место и остановился передо мной во всей своей габаритной красоте.
Собственные глаза не лгали — именно этот автомобиль я видела под окнами своего убежища. Чонгук был максимально рядом в мой день рождения, но не потревожил посиделки с друзьями, положившись на услужливого курьера.
Я не знала, как относиться к этому открытию, поэтому переселила в себе минутный ступор и забралась в салон.
Захлопнула дверь и удобнее устроилась на кожаном сиденье, чувствуя, как запах мужчины обволакивал с головой и не оставлял шанса на путь назад.
— Всё прошло хорошо?
Посмотрела на Чонгука и удержалась от прерывистого вздоха, готовый вырваться из-за внезапной встречи с гетерохромным взглядом. Так близко.
Я потихоньку начала мириться с мыслью, что подобной близости никогда не бывать, но Судьба распорядилась по-своему.
— Ужасно, — призналась и откинула голову на подголовник. — В моей практике это единственный случай непрофессионального поведения со стороны фотографа.
Мужчина убавил громкость музыкальной установки и внимательно всмотрелся в мой профиль, отчего я была вынуждена повернуть голову в его сторону и выжидающе приподнять брови. Он явно хотел что-то сказать, но колебался.
— Предполагаю, это моя вина.
Он же не серьёзно? Покачала головой и намеривалась поспорить, но Чонгук опередил:
— Я знаю этого парня. Правда, не так хорошо, как его подружку — ту рыжую девушку, для которой ты не пожалела шпильки.
— Знаешь…?
Сказать, что я удивилась — ничего не сказать.
— Ну, вы явно не друзья.
Чонгук усмехнулся и развернулся ко мне корпусом, правой рукой упершись в «сердцевину» руля.
— Рыжую девушку зовут Давина, и она моя бывшая любовница.
Перед глазами тут же предстал образ худощавой девушки с безупречной белоснежной кожей, яркими глазами и огненными волосами, которые буквально приковывали к себе внимания. Очень эффектная девушка. От одной мысли, что Чонгук целовал её, касался чёртовых волос и… Меня выворачивало наизнанку от ревности!
Теперь я даже радовалась, что своим комментарием заставила девушку покинуть съёмочную площадку.
— Как же невеста — Джису?
— Одно другому не мешало, — невесело хохотнул мужчина и, заметив мой ошарашенный взгляд, побарабанил пальцами по рулю. — Любимых не предают, Лиса. А я не любил Джису.
Значит, и на этот поприще он лгал. Значит, и здесь отец был прав, когда пытался до меня достучаться, рассказывая о подставной невесте, единственная цель наличия которой — гарантированная сделка.
— Они продолжительное время не знали о существовании друг друга, а когда узнали… Взбунтовались обе.
Обхватила себя руками и уставилась прямо перед собой, разглядывая, как крупные капли дождя разбивались о лобовое стекло, а «дворники» безуспешно пытались остановить создавшийся потоп.
— Джису устроила что-то типа «тёмной», видимо, в память о старшей школе, и в итоге Давина слегла в больницу с гематомами и выкидышем.
Сердце стремительно ухнуло вниз, и я тихо выдавила из себя:
— Вы ждали ребёнка?
Мужчина отвёл взгляд и едва уловимо качнул головой:
— Я не ждал.
Успела пожалеть, что согласилась на ужин, что забралась в автомобиль и заперла себя в чёртовом кроссовере. Мне намного легче было смириться с мыслью, что Чонгук — аферист и поступил со мной ужасным образом, нежели, что он в принципе человек…не очень хороший.
— Только не говори, что ты радовался такому стечению обстоятельств.
— Лиса, в тот период времени я вообще не был способен чему-либо радоваться. Моя жизнь медленно скатывалась к чёрту, а я, как не пытался, не мог остановить неминуемое.
Прислонилась виском к холодному окну и почувствовала себя сукой. Теперь-то я пожалела, что набросилась на Фрэнка и рыжеволосую незнакомку. У них были все основания посылать сталкера к чёрту!
— Давина — девушка импульсивная, и, случайно оказавшись в курсе подноготной моего клуба, слила всю информацию моим недоброжелателям. Ну, они медлить не стали. Что было дальше, ты знаешь.
Усмехнулась и подняла большой палец вверх:
— Крутая месть!
— Ты так думаешь?
— Конечно, — не раздумий ответила и посмотрела в упор на мужчину. — Ты заслужил то, что сейчас пожинаешь.
Чонгук завёл автомобиль и включил навигатор, на котором тут же высветился маршрут до ресторана. Однако я не позволила нажать на кнопку «В путь», быстро выпалив:
— Что-то расхотелось есть. Отвези меня домой.
Краем глаза заметила, как напряглась челюсть мужчины, но он не сказал ни слова. Быстрым движением пальцев по сенсорному экрану изменил маршрут, и теперь я не сомневалась — именно он находился под окнами дома в мой день рождения.
Отвернулась от мужчины и уставилась в окно, чувствуя, как болезненно колотилось сердце. Вот какого бывает, когда сердце обливалось кровью. Это больно, неприятно и до слёз невыносимо.
Невыносимо осознавать, что я находилась в машине с человеком, который причинил столько боли не только мне, но и другим людям. Который жесток в своих поступках и циничен. Который придумывает извращённые планы и следует каждому чётко продуманному шагу. Каждое слово — заранее выученные сценарий. Каждый взгляд — отыгранная роль.
Тем не менее, я ненавидела себя за то, что молила чёрные тучи над головой замедлить время. Но автомобиль стремительно приближался к четырёхэтажному дому, а я так и не нашла в себе силы послать к чёрту ледяного мужчину, которого в своё время вычеркнула из жизни некая Давина.
Видимо, она сильнее меня морально, потому что от перспективы никогда больше не увидеть Чонгука становилось невыносимо холодно. Внутри.
Видимо, она его не любила.
Посмотрела на мужчину и замерла, не отводя глаз от его напряжённого профиля. Его никто не любил, и с этой истиной он выживал в мире.
Автомобиль остановился рядом со знакомой многоэтажкой, но я не спешила покидать салон. Причина веская — проливной дождь не сдавал позиции, а до подъезда необходимо бежать несколько метров.
Чонгук задумчиво следил, как «дворники» сметали со своего пути скопившиеся капли дождя, и не замечал моего внимательного взгляда. Я не скрывала своего внимания, развернувшись к мужчине всем телом, и прижалась щекой к кожаной спинке кресла.
— Я знал, что тебя оттолкнёт правда, — прервал тишину Сонгук, заставляя меня непонимающе сомкнуть брови на переносице:
— Тогда зачем рассказал?
— Хочу быть честным с тобой, — внимание необычных глаз сконцентрировалось на мне. — Лиса, я попросил шанса, потому что ни одна девушка не занимала все мои мысли. Я думаю о тебе постоянно. Возможно, шанс поможет разобраться: помутнение рассудка это или настоящие чувства.
Сердце пропустило удар. Чувства. Он говорил о чувствах ко мне, он не раз говорил о чувствах, но то была ложь. Ложь говорил уверенно, с особой интонацией, свойственной всем лжецам, которую возможно расслышать только после снятия всех масок.
Сейчас же нет уверенности, только растерянность.
— Почему ты не стал подписывать договор?
Улыбка коснулась тонких губ:
— Приоритеты поменялись.
Раскаты грома стали неожиданностью, отчего нас зрительный контакт прервался, а я вовсе претерпела дикую дрожь. Не уверена, что виновница непогода, потому что одного взгляда гетерохромных глаз достаточно, чтобы мурашки оросили кожу.
— Я лишила тебя ужина, Чонгук.
Мужчина тихо рассмеялся и потёр лицо ладонью:
— Ты лишила меня покоя.
Подавила в себе прилив безудержной нежности и взялась за дверную ручку:
— Я собираюсь поужинать дома. Составишь компанию?
Чонгук помешкал, выискивая в моём лице ответы на не озвученные вопросы, и заглушил мотор.
— Составлю.
Мы успели промокнуть, пока добежали до подъезда, но никто не испытывал сожаления по этому поводу. Я, напротив, испытывала облегчением, будто проливной дождь смыл с меня всю злость и негодование, скопившиеся за сегодняшний день.
Поднялись на последний этаж, и я открыла дверь квартиры, на правах гостя пропуская Чонгука вперёд.
— Квартира маленькая, но очень уютная.
Мужчина снял ботинки и, преодолев несколько шагов по коридору, очутился в гостиной. Мне нечего было стесняться, потому что по натуре своей — чистюля. Конечно, иногда лень брала бразды правления в свои руки, и я закрывала глаза на неубранную деталь гардероба или нагромождённый туалетный столик, но сейчас квартира пребывала в идеальном порядке.
Мы прошли на кухню, и, не сговариваясь, уставились на тюльпаны, которые я разделила на несколько букетов. Один букет стоял в центре обеденного стола, второй украшал подоконник, третий радовал глаз на прикроватной тумбочке.
Прошла к холодильнику и, открыв дверцу, осмотрела скудное содержание полок. Осталась порция салата-цезаря и ролы, дожидавшиеся своего часа со дня рождения, однако я не рискнула выкладывать их на стол. Отправила в мусорное ведро и виновато уставилась на мужчину:
— Закажем еду? — предложила и взяла в руки мобильный телефон. — Правда, я успела соскучиться по домашней еде. Хан — наш повар, меня разбаловал.
— Можем что-нибудь приготовить. Ты любишь стейк?
Растерянно взглянула на плиту и не смогла побороть смущение:
— Из меня повариха так себе, — призналась и, поколебавшись, добавила. — Готовить не умею.
Чонгук к моему удивлению никак не прокомментировал чистосердечное, только улыбнулся:
— Так, стейк любишь? — получив в ответ мой неуверенный кивок, с готовностью подошёл к морозилке. — Отлично! У тебя мясо есть? Есть!
Достал из морозилки упаковку говядины, которую я и Моника купили не столько ради моих будущих кулинарных шедевров, а скорее ради приличия. Надо же, пригодился!
Посторонилась от столешницы, уступая место мужчине, и в неуверенности открыла дверцу верхнего шкафчика:
— Есть спагетти, — продемонстрировала пачку макаронных изделий и закатила глаза, услышав негромкий смех новоиспечённого повара. — Это предсказуемо, согласна!
Тем не менее, я поставила кастрюлю на конфорку и спустя несколько минут старательно помешивала макароны. Наблюдала, как Чонгук мариновал мясо: добавил молотый чёрный перец, чеснок, обложил кусок мяса специями, и отправил на сковородку.
Я пока не понимала, как относиться к происходящему и повисшей тишине, прерываемой лишь звуками прожарившегося стейка. Но в одном была уверена — мне хотелось остаться в этом моменте.
Моменте, когда Чонгук орудовал на моей кухне, выглядел максимально расслабленно и то и дело подлавливал меня за внимательными гляделками в его сторону.
— Пахнет вкусно, — втянуло ноздрями пряный аромат специй, которыми обильно был усыпан стейк, и почувствовала, образовавшуюся слюну. Я проголодалась.
Достала из холодильника бутылку вина — ещё один пережиток праздника, и протянула мужчине бокал. Длинные пальцы обхватили ножку бокала, и я щедро плеснула жидкость, ощущая, как собственные пальцы сотрясала мелкая дрожь.
Поймала на своей шее взгляд мужчины и опустила глаза на колье, без которого уже не представляла свой ни вечерний, ни повседневный гардероб.
— Красивый кулон, — похвалила подарок и намеривалась поблагодарить, но Чонгук опередил:
— Ты красивая.
Хорошо, что я не успела сделать глоток вина, иначе бы подавилась жидкостью от неожиданности. Усмехнулась и отстранилась от мужчины, понимая, что разделяющие нас сантиметры ничтожны.
Чонгук выключил плиту и убрал сковородку на не нагретую конфорку, проделывая всё быстро и в гробовом молчании. Отошёл к столу и присел на чёртов стул, при виде которого мои щёки покрылись ярко выраженным румянцем.
Моя бурная фантазия в который раз подводила.
— Ты мне не веришь.
— Сложно верить твоим словам, — не стала скрывать страхов, заслуживая грустный взгляд необычных глаз.
— Я бессилен, Лиса, — мужчина развёл руками. — Не могу же заставить доверять мне. Всё зависит от тебя.
Чонгук осушил бокал и с глухим стуком поставил его на стол:
— Одного моего желания недостаточно.
В след за мужчиной опустошила бокал и, замешкав, потянулась за бутылкой. На немой вопрос Чонгук дал добро, и я подлила вино в его опустевший бокал.
— Ты же всё время претворялся, не так ли? — присела на соседний стул и положила локти на стол. — А я, глупая, влюбилась в несуществующего сталкера.
— Актёр из меня плохой, — поделился откровением Чонгук, и я с сомнением оглядела его. — Правда. Ты раскусила меня на второй нашей встречи. Как ты назвала меня? Зануда, педант и ворчун.
Засмеялась, припоминая обрисованный портрет мужчины, и призналась:
— Я и правда так сказала.
— Ты попала в цель. Я педант и сноб.
— Наверное, с тобой нелегко в общении.
Чонгук усмехнулся:
— Люди не выдерживают и сбегают.
Задумчиво покрутила в пальцах ножку бокала, наблюдая, как на дне переливалась жидкость.
— Я тебе не сразу понравилась, — это не вопрос, а констатация факта, однако мужчина не оставил мне шанса для заблуждений. Кивнул в знак согласия:
— Не сразу.
Неприятно так, что даже больно. Как только афера раскрылась, я поняла, что слова о любви — ложь, но глубоко в душе питала надежду «а вдруг?». Глупо было полагать, что я могла понравиться такому мужчине, как Чон, когда даже местные мажоры воротили нос.
Опустила взгляд, ощущая, что эмоции сильнее меня, и краем глаза заметила метнувшуюся тень.
Чонгук опустился на корточки напротив меня, заставляя вжаться в спинку стула и затравленно уставиться на подрагивающие коленки. Неправильная реакция!
— Влюбился моментально, Лиса.
Вскинула голову на мужчину и неверующе сощурилась, однако Чонгук не стал упрекать в неверии, вкрадчивым голосом продолжил:
— Влюбился в ночь, когда ты крепко обняла и сказала, что веришь в меня. Несмотря на сплетни СМИ, разговоры отца и наставления подруг, ты сказала, что я хороший человек.
Почувствовала на своей руке длинные пальцы, и позволила поднести мою ладонь к щетинистой щеке, которая так приятно колола кожу. Приятно. Знакомо.
— Ты хороший человек, Лиса, — проговорил Чонгук и коснулся губами тыльной стороны моей ладони. — А я хочу тебе соответствовать.
Закрыла глаза, не в силах вытерпеть грохот ошалевшего сердца, и приблизилась к мужчине. Наши лбы соприкоснулись, дыхание слилось в единое, пульс замедлился до отчётливого биения в висках «тук-тук-тук».
— Накормишь меня стейком?
Открыла глаза и, точно загипнотизированная, потонула в водовороте ярких красок. Впервые взгляд Чонгука был таким тёплым, таким искрящимся и неподдельным.
— Накормлю, — пообещал и усмехнулся. — Тем более что спагетти ты переварила.
***
Застегнул ремень на джинсах и прислушался к движениям на кухне. Проснулся около десяти минут назад, но не спешил пожелать Лисе «доброго утра».
Не исключал вероятность, что за ночь она надумала себе невесть что, и сейчас укажет мне на выход. Ночью она действительно не спала: долго ворочалась, что-то в раздражении бормотала и несколько раз прибегала к никотину.
В какой-то момент я пожалел, что остался на ночь. Дело не только в бессоннице, но и в поведении девушки. Было откровенно грустно наблюдать за её ночными метаниями, и ближе к двум часом ночи я принял решение отправиться в отель. Однако, как только собрался сообщить о своём уходе, девушка уснула, с головой накрывшись одеялом. Наблюдал за ней с противоположной стороны кровати и не решился уйти без предупреждения.
Застал Лису за кружкой чая и аппетитной глазуньей, которую она наспех подцепляла вилкой и отправляла в рот. Другой рукой удерживала мобильный телефон и записывала голосовое сообщение, что-то говоря про отсутствие пробок и свою врождённую пунктуальность.
Отправив сообщение, девушка быстро допила чай и, обернувшись в сторону выхода, вскрикнула:
— Напугал! — нервно рассмеялась и поправила подол летнего платья, как если бы было возможно его удлинить. — Я приготовила завтрак.
Посмотрел на плиту, на которой стояла сковородка с ещё неостывшей глазуньей, и вернул взгляд на торопящуюся Лису:
— Куда-то спешишь?
— На съёмку.
— Могу подвести.
Девушка в растерянности покосилась на сковородку:
— А как же завтрак?
— Позавтракаю позже, — улыбнулся и прошёл в прихожую, находя ключи от машины на комоде. — Ты сегодня до скольких работаешь?
— Надеюсь, ближе к вечеру освободиться, — девушка в неуверенности обхватила себя руками, наблюдая, как я зашнуровывал ботинки. — Когда возвращаешься в Нью-Йорк?
Ожидаемый вопрос. В Нью-Йорке ждали неотложные дела, которые требовали своего скорейшего разрешения, однако я позволил себе забыть о насущном. Чимин разрывал мой мобильный телефон, потенциальные партнёры планировали переговоры на месяц вперёд, но я отключился от внешнего мира на целых два дня.
Два дня, которые так и не принесли плодов: Лиса не спешила упрощать мне жизнь.
— Сегодня вечером.
Как бы мне не хотелось задержаться ещё хоть на день, я не мог позволить себе такую роскошь.
Будучи в автомобиле, включил музыку и приоткрыл окно, впуская в салон особый свежий воздух после дождя. Погода в Вашингтоне на редкость отвратительная, и резкая смена погодных условий не пошла мне на пользу.
Из солнечной и жаркой Кореи в тоскливые и дождливые Штаты — этот маршрут сделал меня слишком раздражительным и хмурым. Однако общество Лиси скрасило вчерашний день, и, она сама того не понимая, заставила меня за долгие дни впервые улыбнуться.
— Можешь вернуться в мою квартиру: позавтракаешь, отдохнёшь перед дорогой, — заговорила девушка, когда сменилась четвёртая по счёту музыкальная композиция.
Ничего не ответил, останавливая автомобиль на очередном светофоре. Чувствовал, как в груди закипало раздражение, как оно импульсивнее билось, сотрясая кости, и я ни черта не мог поделать с нахлынувшими эмоциями.
Я не понимал девушку, которая заговаривала о шансе, а после строила из себя неприступность; которая позволяла остаться на ночь, а на утро с готовностью пахала мне рукой на прощанье.
Меня злила неопределённость. Всегда злило, когда что-то не понимал.
— Мы прощаемся? — спросил, бесцельно наблюдая за проносящимися перед глазами пешеходами. — Давай уже расставим все точки над «i».
Янтарные глаза лихорадочно забегали по моему лицу, а после вовсе опустились на девичьи колени, которые едва ли прикрывались тонкой тканью платья.
— Я же не могу удерживать тебя в Вашингтоне.
Прищурился и развернулся к девушке, вновь пытаясь уловить её настроение.
— Когда у тебя выходные?
Лиса замешкалась:
— Ну-у, если съёмка пройдёт по плану, то с завтрашнего дня я свободна.
Зелёный свет светофора заставил оторваться от девушки и надавить на газ, чувствуя на себе её заинтересованный янтарный взгляд. Сильнее сжал пальцами руль и, собравшись с мыслями, спросил:
— Давай проведём выходные в Нью-Йорке? Утром я буду в офисе, но ближе к вечеру полностью в твоём распоряжении: погуляем по Таймс сквер, посетим Центральный парк. Я свожу тебя в самый лучший ресторан города.
Девушка уставилась на меня, как могла бы смотреть на незнакомца. Признаться, я сам не узнавал собственный голос: ещё никогда он не звучал столь воодушевлённо.
— У меня есть квартира, так что не придётся ютиться по отелям, — добавил на случай, если девушку останавливал именно этот вопрос. Конечно, это последнее, о чём она думала, выслушивая мой прорвавшийся во всеуслышание энтузиазм.
— Думаю, за это время мы поймём по пути нам или нет.
Заметил, как тонкие пальчики сжались на ремешке сумки, и сам непроизвольно сжал пальцы. Руль уловимо слуху затрещал от напряжения, отчего я вынужден был сбавить обороты. Почему Лиса  молчала?
Хотелось под лупой изучить каждую её мысль, чтобы наверняка знать, насколько провально себя вёл. Слишком настойчиво или, напротив, не казался заинтересованным? Чёрт подери, таким профаном я себя давно не чувствовал!
— Неплохая идея, — спустя мучительные минуты ожидания пробормотала девушка, и я с облегчением выдохнул. — Всегда хотела побывать в Нью-Йорке.
Остановил автомобиль в пункте назначения и повернулся к Лисе, которая всё также созерцала истерзанный ремешок сумки. Протянул руку и ладонью накрыл её тонкие пальчики, не исключая вероятность, что подобные действия заставят сделать два шага назад.
Я ошибся.
Лиса пошевелила рукой, но вовсе не для того, чтобы избавиться от прикосновения. Она переплела наши пальцы, даже не догадываясь, какое моральное и физическое удовлетворение испытал от невинного прикосновения. Чёртов фетишист!
— Ты говорил про квартиру, — напомнила девушка, и я с готовностью кивнул. — В ней ты жил со своей невестой?
Первый порыв — солгать, и я никогда не гнушался ложью, однако сам себе пообещал завязывать с пагубным мастерством, которое оттачивал годами. Хотя бы по отношению к мисс Манобан.
— Не совсем так. Мы жили отдельно, но Джису часто останавливалась у меня.
Говорить правду сложнее, нежели выдумывать качественную ложь. Медленно, но начал осваивать азы и этого навыка, на сегодняшний день выучив одно из основополагающих правил «правды»: будь готов к последствиям. И, как показывала практика, последствия принимали не самые радужные краски.
Так и сейчас, не скупившись искренним ответом, был готов к тому, что девушка отстраниться и покинет автомобиль, оставив после себя шлейф сожаления.
Правило номер два: сожаления из-за сказанной правды не избежать.
— Пока я буду на съёмках, можешь забронировать для меня номер в хорошем отеле? — видя моё непонимание, девушка вздохнула. — Чонгук, я не хочу останавливаться в квартире, где побывали твои бывшие.
Это ревность или проявившаяся брезгливость? Времени угадывать мысли девушки не было, как и не было желания коротать ночи в нескольких километрах от неё.
— Без проблем, я забронирую номер для нас, — улыбнулся, уловив, как дрогнули ресницы пташки, и почувствовал вибрацию в кармане джинс. Достал мобильный телефон и закатил глаза, как обычно было, когда мать звонила с очередными претензиями.
— Не ответишь? — осторожно спросила Лиса, видя моё нежелание отвечать на звонок. — Может, у твоей мамы что-то случилось и требуется помощь.
Посмотрел на девушку, в глазах которой поселилось искренне беспокойство, и усмехнулся. Ответил на звонок и на удивление пташки нажал на кнопку громкой связи:
— Привет, мамочка.
— Мы уже обсуждали, Чон! Никаких «мамочка»!
Хохотнул и удобнее устроил голову на подголовнике, краем глаза наблюдая, как глаза девушки расширялись с каждой минутой.
— Смеёшься? Очень рада, что хоть тебе весело! — негодовала мать с нарочитым пыхтением. — Имей совесть, у меня жизнь разваливается!
— Что на этот раз?
— Твой отец, кобель старый, велел мне переезжать в загородный дом! В деревню!
Не думал, что матери удастся удивить меня, но у неё получилось.
— Вы разводитесь?
— Сплюнь! — вскрикнула она и сама же сплюнула, вызывая мою громкую смешку. — Развода не будет, но жить в квартире он планирует со шлюхой и её отпрыском!
Глаза пташки выпрыгнули из орбит, а брови затерялись на затылке, и я успел пожалеть, что нажал на громкую связь. Выслушивать яд женщины, которая по шутке Судьбы являлась моей матерью, неподготовленному человеку строго запрещено. Особенно такой одомашненной пташке, как Лиса.
— Меня-то ты для чего держишь в курсе?
— Ты вообще слушаешь, Гук? Я против деревни! Мне необходима цивилизация, люди, живое общение! Как мои подружки добираться до меня будут?
Не удержался от смеха и пятернёй забрал выбившиеся локоны волос назад:
— Твои подружки в принципе с трудом передвигаются.
— Хамло!
Заметил, как Лиса поёрзала на сидении, явно чувствуя себя неудобно при таком…специфическом разговоре любящей матери и сына, поэтому я поспешил закончить цирк:
— Давай сразу к делу. Зачем мне позвонила?
— Придумай что-нибудь! Подыщи мне квартиру, я не знаю… Ты же не можешь меня бросить на произвол судьбы!
Не могу ли я бросить мать в трёхэтажном коттедже с видом на незабываемые виды природы, с бассейном и прочими элементами беспечной жизни? Конечно, мог. Настолько я ужасный сын.
— Слуша-а-а-й, — многозначительно начал и осёкся, перехватив янтарный взгляд. Решение само собой всплыло в голове, и я ощутил, как губы расплылись в улыбке:
— Представляешь, мам, придумал. Могу предложить свою квартиру в центре Нью-Йорка. Я всё равно собирался её продавать.
Девушка в нескрываемом удивлении сложила губы в негромкое «о-о-о», и это было самое сексуальное, что я видел за последнее время.
— Ширпотреб предлагаешь родной матери?
Последняя капля. Отключил громкую связь, чтобы более Лиса не выслушивала гадости полоумной женщины, и процедил:
— Я уговаривать не собираюсь, ясно? И лучше вариант не предложу! Если не согласна, то езжай в деревню, и, ради всего Святого, перестань ебать мне мозг. Если согласна, дай знать в течение дня.
Сбросил вызов и, переведя дыхание, посмотрел на притихшую девушку.
— Ну, как слышала, ничего серьёзного у неё не случилось.
Лиса в нескрываемом ужасе покачала головой и, прижав ладони к пылающим щекам, прошептала:
— Извини, что уговорила на разговор… Чёрт, мне так жаль…
Её чёрные густые брови забавным образом сложились «домиком», её янтарные глаза казались до невозможного объёмными, а пухлые губы подрагивали то ли от невысказанных слов сожаления, то ли от приближающихся рыданий.
Она выглядела настоящей в своих неподдельных эмоциях. Она была красива.
Забывшись, наклонился к девушке и обхватил ладонью её затылок, пальцами зарывшись в каштановые волосы. Вишня.
Горькая из-за расставания.
Сладкая из-за долгожданного поцелуя.
Прикоснулся губами к полным губам девушки и мысленно взвыл. Громко. До хрипоты. Пределом стали ответные действия, которыми тонкие руки обвили мою шею и притянули ближе.
Почувствовал, как в области паха болезненно заныло, и углубил поцелуй, прорываясь языком в нежный рот. Ласкал её ловкий язычок, изучал каждый миллиметр, как впервые, и проглатывал каждый стон, подаренный безудержной девушкой.
Не выдержал — положил ладонь на девичье колено и пробрался выше под ткань, пока не нащупал кружевной лоскуток.
Трах наших языков набирал обороты, и я уже не скрывал своего дикого желания: вдалбливался языком по самые гланды, как мог бы вдалбливаться в девушку, доводя её до громких оргазмов.
— Чёрт, Чонгук! — прохрипела она, когда я оторвался от её губ и поцелуями покрыл шею и вниз к ключице. — Чёрт! Чёрт!
Осторожно, с особой лаской, контрастирующей с буйством языков, поглаживал девушку через ткань её кружевных трусиков. Такая мокрая. Такая гостеприимная. Такая желанная.
— Чонгук… Ох-х-х, Гук, мы же на виду! Чёрт, я же опаздываю!
Усилил амплитуду круговых движений пальцами, отчего девушка скрестила ноги и задрожала. Горячо и влажно. Неустанно терзал лепестки и зашипел, когда её ладонь легла на мою эрекцию и задвигалась вверх-вниз.
Трение плотной ткани джинс, тонкие пальчики и долгое воздержание сделали своё дело — я заглушил протяжный стон поцелуем, ощущая женскую «пульсацию» на своих пальцах, и как налитый член извергался спермой прямо в штаны.
Уткнулся лицом в девичью ключицу и попытался восстановить дыхание, свободной от объятия рукой поправляя задравшееся платье на коленях девушки.
Сложно признаваться в своих слабостях, но я решился. Посмотрел на раскрасневшуюся пташку, в глазах которой сверкал яркий фейерверк эмоций, и признался:
— Я скучал, Лиса, — провёл пальцами по распухшим губам. — Сто раз проклял себя за то утро, когда оставил тебя.
— Я выбежала на улицу, но ты уже уехал.
— Хотел вернуться… Чёрт, уговорил себя не делать этого.
Лиса прикрыла глаза:
— Я плакала на крыльце и ждала пять часов, надеясь, что ты вернёшься.
— Прости меня, — тихо-тихо пробормотал, но не от того, что раскаяние было фальшивым. Напротив, я впервые раскаивался в чём-то так сильно. Я впервые просил прощение и от этого чувствовал неловкость. Смущение?
Девушка приоткрыла глаза, внимательно всматриваясь в мои глаза, и тёплая улыбка озарила её лицо. С готовностью поцеловал улыбку, от одного краешка до другого краешка, провёл языком по «галке» над губой, вызывая тихое фырканье.
А после отпустил, разумеется, на время съёмок. Смотрел в след выпорхнувшей из автомобиля пташке и понимал, что мои слова про «нужно время», «может, нам не по пути», «помутнение рассудка», — брехня.
Сегодня отвезу мисс Манобан в Нью-Йорк. И всё.
Больше не отпущу.