Контракт

ГЛАВА 22

Оглушительный детский крик прервал горячее обсуждение между Волдемортом и Снейпом. Волдеморт выругался и какое-то время колебался, размышляя, может ли он использовать заглушающее заклинание или не стоит идти на такие меры. Решив, что работа важнее, взмахнул палочкой и плач прервался. Снейп чуть нахмурил брови, но ему хватало ума не комментировать действия повелителя.

Оба вернулись к работе.

Около шести вернулись Гермиона и мисс Рэдклифф. Нахмурившись, Волдеморт посмотрел на их пакеты. Немногим ранее Снейп скрылся в ванной комнате, чтобы освежиться перед ужином.

— Надеюсь, это не маггловская одежда, — строго произнес Волдеморт.

Улыбка Гермиона тут же погасла.

— Что если так оно и есть?

Мисс Рэдклифф осмотрелась.

— А где Северус?

— В душе, — бросил Волдеморт, не сводя глаз с жены. — Я запретил тебе носить маггловскую одежду, женушка.

Гермиона скрестила руки на груди.

Рэя негромко вздохнула.

— Пожалуй, стоит к нему присоединиться.

И исчезла. Правда, ни один из Риддлов не обратил на это внимания.

— Почему нельзя? Теперь, когда Димитрий родился, я имею право уходить и приходить, когда захочу. Это значит, что я буду проводить время и среди магглов, для этого мне и нужна их одежда.

Она подхватила пакеты и направилась в спальню.

— Мне не нравится идея, что ты будешь тратить время на… А что это у тебя на лопатке?

Когда Гермиона повернулась к нему спиной, он заметил черный китайский иероглиф на ее спине.

— Это что, татуировка?

Гермиона оглянулась и, глянув на мужа, закатила глаза.

— Расслабься, она сойдет через пару недель. Мы просто подумали, это будет круто.

Волдеморт не сводил с нее глаз, пока Гермиона открывала двери — их нужно было раздвинуть, чтобы попасть в комнату.

— Если ты хотела выглядеть круто, я мог бы сам сделать тебе татуировку, — пробормотал он, когда Гермиона вошла в комнату.

Заметив, как широко распахнулись глаза жены, он еще больше нахмурился. Гермиона кинулась к детской кроватке, и тогда Волдеморт вспомнил, что использовал заглушающие чары. Магия рассеялась, и тишину снова прорезал плач младенца.