Школа 2018: Начало нашей любви

《<~14~>》

- Вы что, знакомы? - смотря на удивленную парочку, наконец спросил Чон старший. - Мы одноклассники, - решив не говорить родителям большее ответил Гук, - но как это понимать? - Как вам угодно, - пожал плечами мужчина, - после школы вы поженитесь, мы с родителями Лисы уже всё обговорили, это выгодно обеим компаниям. Хотите вы этого или нет - свадьбе быть!.. -Взяв брюнетку за руку, Чонгук потянул её за собой в коридор и внимательно посмотрев на парня, Лиса заметила разбитую губу и бордовый синяк на щеке. Открыв перед девушкой дверь, Гук постарался ей улыбнуться, и тяжело вздохнув, вошёл в комнату. - Такая мрачная, - разглядывая большую спальню, протянула брюнетка, - это твоя? -Сев на чёрную кровать, Лиса выжидающее посмотрела на Чонгука, который остановился у окна, и уставившись взглядом куда-то вдаль, тяжело вздохнул. - Давай умрём вместе?.. - неожиданно произнес парень, заставляя девушку невольно вздрогнуть. - Что с тобой? - тихо спросила брюнетка. - Почему я тебя с трудом узнаю?.. - Привыкай, - выдохнул Гук, прижав руку к разбитой губе, - ты видишь сейчас истинного Чонгука, который ненавидит своё жалкое существование... Которого презирают собственные родители, который каждый день просыпается с желанием умереть...- Подойдя к кровати, парень обнял ноги девушки, и положив свою голову ей на колени, устало закрыл глаза. - Что случилось? - ласково погладив густую шевелюру Чона, спросила Лиса. - Расскажи мне, пожалуйста... - Всё началось с того, что я нежеланный ребёнок в этой семье, - горько вздохнул Чонгук, крепко сжав руку брюнетки, - мама забеременела, когда заканчивала школу, и отец обязан был на ней женится... Они возненавидели меня с первых секунд моей жизни, ведь надеялись на дочку, которую бы можно было отдать на воспитание в монастырь. Отец уехал учиться за границу, мама поступила в сеульский университет, а меня отдали в интернат... Я рос слабым мальчиком, так как был недоношенным и вечно подхватывал различные болезни. Одноклассники издевались надо мной, я был изгоем, который каждую ночь засыпал со слезами, а утром просыпался от очередных побоев мальчишек... - почувствовав, как к горлу подступил тяжелый ком, парень смахнул с глаз непрошенные слёзы, - Директор интерната был хорошим человеком, всегда защищал меня и однажды предложил мне записаться на бокс, чтобы больше не терпеть издевательств. Я послушал его, и когда мне было почти пятнадцать лет, получил свою первую награду. Жизнь начала налаживаться, больше не было противных обидчиков, я встретил свою первую любовь... Я чувствовал себя самым счастливым, но однажды в интернат приехал мой отец. Он был вне себя от ярости, кричал на меня за то, что моё имя всплыло в газетах, когда я в очередной раз победил в соревнованиях... Акции его компании резко упали, ведь все говорили, что сын известного магната живёт в стареньком интернате, и выживает только за счет подработки в хозяйственном магазине. Отец забрал меня с Пусана в Сеул, и тогда началась война. Я не мог понять, почему мои кровные родители настолько меня презирают... Они забрали у меня всё самое ценное, и девочку, которая мне нравилась, и любимые награды, которые были моей гордостью... Решив отомстить отцу, я решил поучаствовать в боях без правил, всё началось гладко, и через год я был довольно известен не только в Сеуле, но и за границами Кореи. Родителям это не понравилось, ведь начинались выборы, в которых участвовал отец, он чуть не избил меня до смерти, когда узнал об очередном моём выходе на ринг... Как раз тогда меня ожидало плачевное поражение, и я несколько месяцев пролежал в больнице, еле живой... -Закончив свой длинный рассказ, Чонгук перестал скрывать слёзы, и поднял глаза на грустную брюнетку. - ... поэтому я не верю, что тебя выбрали для меня родители, - продолжал парень, - это кажется жестоким обманом... - Не бойся, - прижав к щеке Гука руку слабо улыбнулась Лиса, - значит это действительно судьба, и ты не должен волноваться по этому поводу... Я тебя никогда не предам, и всё сделаю ради того, чтобы улыбка не покидала твоё лицо... Улыбнувшись в ответ, Чонгук нежно погладил девичью ладонь, и поцеловав каждый палец брюнетки, прижал её руку к своей груди, словно пытаясь залечить все свои сердечные раны.