Летнее Вино

Лето на троих

Как-то на неделе я шла по коридору, и вдруг осознала, что прохожу мимо комнаты Евы. Плотно закрытая дверь точно стала более выпуклой, стоило мне бросить на нее взгляд. Возникло непреодолимое желание потянуть за ручку и войти.

Дело в том, что ее комната осталась нетронутой. Никто не выкидывал ее вещи, раз в неделю там протирали пыль. В день ее исчезновения в вазу ставили букет свежих полевых цветов, наполнявший комнату ее запахом. В комнату Евы уходили уединяться, думать о серьезных вещах и вести тайные разговоры. Место превратилась в негласное святилище этого дома, а алтарем, очевидно, был угол, в котором стоял ее портрет.

Зайдя в ее спальню, сразу понимаешь, что несмотря на царящий уют, здесь больше никто не будет жить. Это просто комната Евы - средоточие добрых сил в доме.

Впервые за последние три года я вошла сюда снова. Дверь открылась плавно, петли регулярно смазывал приходящий к теткам сосед.

Царила особенная тишина. Так тихо бывает жарким летним днем: атмосфера спокойного полдня и вечного сна.

Медленно я прошлась туда-сюда. Пальцы скользнули по гладкой поверхности стола. Ее вещи лежали очень аккуратно, она всегда все складывала ровно и красиво. На одном краю лежала пара альбомов с ее рисунками. Я знала их все - полуфантастические картины на лесную тематику. В центре событий всегда находилась босая девушка. Рядом были зачиненные карандаши, похожие на тоненькие бревна. На другом краю стола стояли часы, и, сколько я помню, они всегда отставали. Мы безуспешно подводили их заново и даже относили к мастеру.

Теперь стрелки навсегда застыли где-то на двенадцати. Я легонько постучала ногтем по стеклу, ожидая, что может, по какому-то волшебству они сорвутся и начнут наматывать бешеные круги, наверстывая время и события. Возвращая нам Еву.

В детстве я верила, что отстающие часы в доме – признак разлаженного механизма жизни. Уж лучше бы они вперед шли, тогда, может, и жилось бы живее. А стоячие часы, по такой логике, вообще - признак смерти.

Я обошла кресло и подошла к окну. Ветки деревьев качались на ветру, а в небе дрожало чистое и прекрасное лето. Ее уход ничего не поменял. И солнце по-прежнему встает и заходит, а яблоки созревают и падают в траву.

Сквозь плотно закрытые окна до меня донесся чей-то визг. На лужайке перед домом появилась мокрая Карина. За ней, посмеиваясь, шел Тристан со шлангом в руке.