Какого черта вам нужно?
Краткие сведения:
ошибки, я sry
Текст главы
Дни уже не проходили по-прежнему. Возможно, долгое время Сакура отрицала, что она девушка из будущего, живущая в прошлом; возможно, жизнь с братьями Сендзю облегчала ее боль; а возможно, чувства к некоему младшему брату помогали ей отвлечься. Истина, однако, была одна и только одна: она не принадлежала тому времени, той Конохе. И последние события сделали это осознание ударившим ее сильнее, чем когда-либо, как кунай, поражающий цель.
В тот день, когда Тобирама был рядом с ней в больничной палате, ее мысли, к счастью, не могли сосредоточиться на этой боли. Ладно, ладно, присутствие Сенджу выражалось скорее в ответах на вопросы куноичи, чем в инициативе поддержать диалог, но этого было достаточно. Забавно было видеть, как его большое мускулистое тело волнуется на стуле и слушает густой голос Тобирамы, окутанный смущением, усилием, беспокойством... чувства. И не менее интересно было услышать его точку зрения на вещи: о людях, битвах, дзюцу и немного об эмоциях. Сакура обнаружила, что он гораздо лучше общается - и говорит гораздо больше - глазами, чем словами. Харуно поняла это после того, как их глаза постоянно встречались, и казалось, что человек, который специализировался на водных техниках, умудрялся заставить все ее тело кипеть в приятном пламени, по иронии судьбы.
Она еще не простила мужчине на 100% его импульсивную ошибку, ей лично было трудно простить такое недоверие. Часть ее, однако, понимала, что все было следствием временного контекста. Женщины там не имели той свободы, которая была у женщин будущего. И невозможно было не заметить сожаления в глазах Тобирамы. Это было прощение, над которым все еще работали, и он был на правильном пути, подумала она.
В то же время было слишком странно не иметь больше контактов с ее современными друзьями в этой хрупкой ситуации; не иметь живого и иногда раздражающего присутствия Наруто, ежедневного плохого настроения Саске, хромых оправданий Какаши, пьяных моментов ее мастера Цунаде, имея только поддержку не кого иного, как второго хокаге.
Не говоря уже о том, что теперь, после тюремного инцидента, в котором Сакура использовала свою силу немного больше, чем должна была, ее тело было неуравновешенным. Странная хрупкость овладела ее телом. Ощущение было такое, что ее силы больше не было. Для того, кто был известен своими железными кулаками, слабость была странной компанией, почти оскорбительной. Ее зеленые глаза блуждали по ее собственным рукам; эти руки, прежде способные создавать кратеры простым прикосновением, и сегодня достаточно хрупкие, чтобы она могла контролировать себя, чтобы быть в безопасности.
