Заставь меня помнить

Полёт на долгожданный диванчик

                                                                                           *** 

            Пока мы медленно продвигались из-за стеллажей к дивану, а отошел я тогда приличное расстояние, воздух снова закончился, но Дуаньму Си не собирался давать мне больше передышки, перемещаясь к уху. 

              Никогда бы не подумал, что мои уши на столько чувствительные, отчего они тут же начали краснеть.

 - А как же дела? – немного выровняв дыхание, смог я собрать ускользающие мысли. 

            Но Мастер Янмин, казалось, не слышал, что я сказал, перемещаясь на шею и заставляя от этого чуть сильнее сжать его в объятьях. На что получил ладонь, которая начала через брюки сжимать мою ягодицу, заставляя поперхнуться воздухом. 

- А если кто-нибудь войдет? – еле слышно сказал Ян в полёте, падая на долгожданный диван.

- Плевать! – ответил Си падая тут же сверху, затыкая Яна, поцелуем, чтобы он больше ничего не успел сказать. 

               Тот же, снова потеряв нить связи с реальностью, начал расстёгивать пуговицы на рубашке Си, потому что желание прикоснуться к голому торсу уже начинало в голове бить набатом, заставляя поспешить. 

               Как выяснилось позже, Дуаньму начал его раздевать ещё на подходе, освобождая от курточки, но Ян этого не заметил. И теперь перешел к застежкам туники, быстрее справляясь со своей задачей, вызывая вздрагивание, когда проводит рукой от ключиц до пупка. 

          Очерчивает контур брюк и снова поднимается выше, давая свыкнуться с мыслью, что на этот раз он настроен серьёзно и останавливаться не собирается. Ян тоже закончил с рубашкой партнёра, намереваясь приподняться, чтобы её стащить, но Си не позволил ему этого сделать, поспешно избавившись от неё сам. 

           Теперь Дуаньму ничего не мешало, чтобы спуститься ниже, не прерывая выцеловывание, стараясь растянуть удовольствие, запечатлевая каждое мгновение в памяти. Он уже давно хотел Яна, но понимал, что ещё слишком рано. До сих пор сдерживая себя, он рисовал в воображении непристойные сцены, делая зарубку в памяти, обязательно воплотить это в жизнь. И вот теперь наконец-то наступил тот день, когда Отражение полностью его приняло, разделяя всё что он чувствует.