Пальцы застывают напротив запястья в нерешительности. Казалось, что именно в этот момент мир останавливает свой ход, а стрелки часов перестают двигаться. Взгляд медленно скользит по стоявшему в дверях парню, боясь встретиться с глазами. Готов поспорить, что тот испытывает шок.
***
Это влечение разрушать себя пошло ещё из подроскового возраста. А виной всему свои же чёртовы загоны и крики отца, синяки на теле от его руки.
Впервые парень взялся за лезвие, когда в очередной раз принёс из школы не самые похвальные оценки и получил от отца хорошую взбучку со словами: "Тебе не надоело меня позорить?!". Брюнет кое-как добрался тогда до ванной комнаты, стараясь не драконить родителя сильнее своими рыданиями. Нет, слёзы - это не слабость даже для мужчины, но отец просто не выносит их вид.
Тогда мальчик совершено случайно уронил пачку лезвий для бритвы в раковину, пытаясь дотянуться до крана, и они рассыпались по керамической поверхности. Он со вздохом начал их собирать, но из-за дикой тряски рук напоролся пальцем на металлический уголок и ойкнул. Из ранки начала вытекать кровь, огибая фалангу и садня. Было больно, но...почему-то по телу прошлась и волна некого наслаждения, спокойствия. Выглянув из-за двери ванной и убедившись, что отца нет рядом, брюнет быстро убирает лезвия на место и покидает место "аварии".
-Ты почему ещё здесь? - слышится громкий и ядовито-злой вопрос со спины. Подросток медленно поворачивает голову и затравленно смотрит на отца, молча указывая на свою комнату и шмыгая носом.
-Фу, жалкое отродье, - фыркает мужчина и больно хватает сына за запястье, притягивая к себе, - Не смей даже заикаться в школе о том, что я тебя бью, тут же вылетишь на улицу. Понял?
-Мгм, - мычит подросток и кивает, аккуратно выдергивая руку из хватки родителя. Когда свобода оказывается дана сразу же, он улетает в свою комнату. Прижимается спиной к двери и вздыхает, откинув голову назад. Сердце адски зажглось болью, а глаза вновь наполняются слезами. За что ему всё это? Тяжело вздохнув, парень аккуратно размыкает губы и подцепляет пальцами лезвие с языка. А металл противен на вкус, как оказалось.
-Мне страшно...-шепчет парень, поднеся железку к венам на руке, -...но другим же помогает унять ноющее сердце...
***
Это было так давно, но такое чувство, что произошло, буквально, вчера. Сердце этого парня переставало ныть только тогда, когда на теле появлялись новые увечия. Нет, он не пытается себя убить, суицид - не его выход. Селфхарм просто вошёл в привычку и стал успокоительным. Самый плохой метод унимать боль, но ходить к врачу совсем не хочется. Да и смысл? Причина засела так глубоко, куда брюнет никого не пускает, лишь избранных. Вряд ли психиатр и психолог являются близкими людьми, чтобы душа открывалась для них по щелчку пальцев.
Лезвие вновь проходится по белоснежной коже, вспарывая старые шрамы и пересекая новые. Яркая алая жидкость выходит из очередной раны, огибая худощавое запястье и, каплей срываясь с руки, бесшумно падает на плитку. С уст парня больше не срываются крики, а с глаз не бегут слёзы, лишь только глухие стоны наполняют комнату. Сегодня был очередной отвратительный день, который довёл до этого...Нет, до лезвия довели его далеко не события, что произошли сегодня. Он просто не может не резать себя.
Вот рука заносится для новой дозы боли, но...
-Юнги! - доносится до слуха громкий вскрик, от которого тело вздрагивает. Черт, почему он вернулся раньше, чем должен был...
-Хосок...-тихо хрипит Мин и пытается поднять голову, но она сама не даёт посмотреть в глаза. А он и не сможет увидеть этот взгляд. Взгляд боли, шока и непонимания.
-Что ты делаешь...? -тихо говорит Чон, который внезапно оказался слишком близко. Как он так бесшумно подошёл? - Что...Что случилось...?
-Прости...я...-пытается как-то оправдаться Юнги, но все слова словно специально вышли из головы. Взгляд опускается на окровавленное лезвие, которое дрожало вместе с рукой. Или с телом?
-Зачем...? - не нарушая тишину, спрашивает Хосок и садится напротив парня на корточки.
Юнги молчит. Он просто не знает, что можно ответить на этот вопрос. Хочется? Привык? Так Чона это явно не устроит. Пальцы сильнее сжимают лезвие, немного вгоняя его под кожу. Адски стыдно, что любимый увидел эту картину. Хочется прямо сейчас сбежать, чтобы не видеть разочарования в его глазах.
Вот только Хосок считает совершенно иначе. Он молча заключает брюнета в объятия и крепко прижимает к себе, стараясь показать всю свою любовь, беспокойство. У Юнги от такого действия ком встаёт в горле, а к глазам подходят слёзы. Лезвие выпадает из пальцев и с тихим лязком падает на плитку. Парень аккуратно кладёт дрожащие руки на шею Хосока и утыкается лицом в его грудь
-Помоги мне, - отчаянно шепчет Юнги, сжимая в руках кофту любимого
-Помогу, - шепчет в ответ Хосок и утыкается носом в волосы партнёра
