Бумажная поэма

Её чувства.

— Я не помню его, — Чан разгружал пакеты, пока Сыльги мыла руки. – Новенький?

— Да, недавно в нашей студии. Я собиралась рассказать, но вылетело из головы, — она вышла в мокрых от капель воды брюках и плюхнулась на стул. – Даю слово, что вы бы нашли общий язык. Думаю, нам нужно посидеть где-нибудь втроём. Можем позвать Вернона или Минхо. Чан, ты слушаешь меня?

— Нет, — после долгой паузы ответил он, — я думаю о рёбрышках. Они остынут. Давай есть?

Чан завозился с тарелками, звенел стаканами. Сыльги наблюдала, как широкие плечи друга напряглись, он сосредоточенно разливал газировку – Сыльги чуть больше, чем себе, – и о чем-то думал.

—  Я не могла дозвониться до тебя утром. Где ты был?

—  Ушел пораньше, — Чан поставил перед ней наполненный до краев стакан и присел. – Ты тоже не брала трубку. Наверное, была очень занята, да?

Сыльги удивлённо проверила мобильник, натыкаясь на несколько пропущенных. Вздохнув, она схватила рёбрышки.

— Ты хотел что-то обсудить?

— Разве нам когда-нибудь нужен был повод, чтобы встретиться?

Сыльги отложила еду. Чан был явно чем-то обеспокоен и упрямо предпочитал держать все в себе. Сыльги поднялась, встала перед Крисом и раздвинула руки.

—  Я хочу обнять тебя.

—  Что?

—  Прямо сейчас, Чан. Я очень хочу обнять тебя.

Чан поднялся, и девушка упала в его объятия. Боже, такие родные! Такие замечательные и теплые, такие настоящие и любимые! Парень нежно гладил ее по голове — как когда-то мама в детстве, — и с облегчением вздохнул. Кажется, объятия, словно лекарство, подействовали и на него. Сыльги вырисовывала хаотичные круги на футболке друга, чувствуя сильные мышцы спины. Чан улыбнулся — щекотно же, Кан Сыльги! – но объятия не разжал. Он стоял до последнего, зарывшись носом в волосы Сыльги, пока ноги окончательно не затекли.

— Рёбрышки, — неловко промямлила девушка. Регулярные объятия для Чана и Сыльги – это же такая обыденная вещь, но сегодня Кан ощущала себя иначе. Кажется, лицо внезапно покраснело, и Чан улыбнулся.

— Точно, — сказал он, — точно.

— Чувствую себя странно, — призналась Сыльги.