Изборожденные венами ладони потерли лицо. Чан откинулся на спинку стула, заложив руки под голову, и тяжело вздохнул. Текст песни не лез в голову, он пропустил вчерашний эфир, из-за чего Сыльги с мамой названивали ему весь вечер.
Бан Чан никогда не пропускал свои же трансляции.
Но сейчас он тонул в бесчисленном потоке мыслей.
На днях он узнал имя того студента, на которого наткнулся в коридоре, совершенно по чистой случайности. Сыльги всё твердит, что «случайностей не бывает, Чан», но парень не верит.
Хан Джисон.
Худой парнишка с тонкими кистями, что выглядывают из-под рукавов объемной толстовки, летел по коридору, чуть не сбив с ног полусонного Чана. Ноутбук под мышкой, волосы в полном беспорядке, а с ногтей давно уже облазит черный лак — таким Чан запомнил Джисона. Спустя минуту он узнал имя Хана от одногруппника, но от этого стало только хуже.
Несколько раз Бан натыкался на парня в коридоре, на том же самом месте, как и в первый раз, но всегда проходил мимо, избегая его. Чего Чан так боялся? Почему не мог следовать зову сердца?
Бан Чан усомнился в собственных чувствах, но понял об этом слишком поздно.
Слова, брошенные Джисоном, ударили парня по больному месту. Туда, где по словам Сыльги билось сердце. Он страстно хотел узнать, что же ещё сказал Юнги, какие напутствия оставил после себя совершенно незнакомому студенту.
Почему Мин Юнги ничего не оставил ему.
И когда Бан собрался с силами, Джисон исчез. Пропал без вести. Чан ждал его в общей гостиной по нескольку часов, но Хан как в воду канул.
«Это точно не судьба, Кан Сыльги», - подумал он и ушел.
***
Дождливым утром Чан возвращался с лекций. Он договорился встретиться с Сыльги через час, чтобы засесть в кофе — девушка заставила его выйти куда-нибудь дальше общежития. Наушники болтались на шее, руки спрятаны в карманах. Чан насвистывал незаконченную мелодию, но внезапно остановился.
Джисон поднял на Чана любопытный взгляд и замахал рукой.
Кадык нервно ходил туда-сюда, но Крис все же подошёл. Джисон сунул парню наушник со словами:
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Бумажная поэма
أدب الهواةБан Чан любил её так же сильно, как Сыльги - персики и купаться в солнечной ванной. Он любил её. Любил. Любил. Любил. Сыльги любила танцевать, персики и хриплый утренний голос Чана, когда она забирался к ней в дом и писал песни. Мингю любил любовать...
