Выбор

Глава 2. Гроза

— Куроо-сан, — тянет Лев, ещё сильнее вжимая своего капитана в толстый ствол дерева, из-за чего тот тихо цыкает. — А они за нами не полезут?

В ответ — усмешка.

— Они трупы, а не обезьяны, — Куроо смотрит вниз, на ствол дерева, который облепили твари, тянувшие свои гниющие конечности к ним.

Спрыгнуть вниз — вариант явно плохой, патронов осталось штук пять на двоих, а ножами они не справятся с этой кучей падали. Убежать, к сожалению, тоже не получится. Если прыгнуть, то это упасть прямиком на мертвецов.

— Куроо-сан, — жалобно произносит Хайба, подтягивая к себе ближе автомат, — мне сидеть неудобно. Вся задница уже болит.

— Лев, я сижу на ёбаной ветке, а ты — на мне, — хмурится Тетсуро, придерживая напарника за широкие плечи, чтобы тот случайно не улетел вниз и не стал обедом, — так кому хуже?

Собственно, Куроо вовсе не понимал, какого чёрта сидят именно на нем, ведь Лев достаточно-таки выше будет, а это уже неудобства.

— Извините, Куроо-сан, — сразу же поник Хайба, громко выдыхая и крепко держась за капитана, боясь отпустить: если у Тетсуро останутся синяки, его, Льва, точно не похвалят. По крайней мере, команда может не совсем понять причину их возникновения. Инуока будет думать совершенно о разных извращённых вещах, которые они могли совершить, пока находятся вдвоём, а не о том, что их новенький просто вцепился в Куроо, как в последнюю надежду на спасение.

Хотя, фактически, Тетсуро ей и является.

— Долго нам тут сидеть? Капитан пожал плечами, устало выдыхая:

— Пока эти твари не разойдутся сами или пока их кто-нибудь не прикончит. Долго, Лев, долго.

В конце концов, перспектива сидеть на ветке, как птицы на жёрдочке в клетке, не радовала ни одного из них.

                             ***

— Ты слишком о нем печёшься, — Савамура оглядел Иваизуми, еще раз убеждаясь, кто эти двое. — Сейчас смерть — это нечто нормальное и привычное, она следует за всеми. Ты должен был быть готов к любому исходу.

Сжав руки в кулаки, Хаджиме рывком поднялся на ноги и резко подскочил к капитану Карасуно, взяв его за грудки и прошипев в лицо:

— Если он умрёт, то я вышибу мозги каждому здесь, — военный еще больше хмурится, злясь на невозмутимое выражение лица капитана, — в первую очередь тебе, — он отпускает Даичи, хмыкает и возвращаясь на свое прежнее место, устало трет виски, периодически смотря на дверь медпункта, за которую люди Савамуры унесли Оикаву.