"Волчонок" Сборник по Стереку

Кто владеет запахом, тот владеет сердцами

Кто владеет запахом, тот владеет сердцами. (с) 

Автор: Cheshire

Фэндом: Волчонок
Основные персонажи: Дерек Хейл, Стайлз Стилински 

Пэйринг или персонажи: Дерек/Стайлз

Рейтинг: NC-17 
Жанры: Слэш (яой)
Предупреждения: Underage
Размер: Мини, 3 страницы 
Кол-во частей: 1 
Статус: закончен 

Все дело в чертовом мальчишке. Он улыбается, нарывается на неприятности и даже не удивляется тому, почему все еще жив. Вокруг него творится настоящее безумие, друзья обращаются в чудовищ, жизнь летит под откос, а он все так же наивен и беспечен, словно всегда будет выходить сухим из воды. У него даже мысли не возникло о том, что любого другого разорвали бы, порвали в клочья, истерзали настолько, что и не опознаешь. Он верит в то, что просто слишком удачлив. Подмечает мелочи, но не замечает очевидного.

Обращенные грубы с ним, то и дело когтистые лапы пытаются достать до тонкой шеи, но даже когда это возможно - еще никто ни разу не пытался действительно его убить. Ударить, оттолкнуть, слегка покалечить - всегда пожалуйста. Они все словно преследуют одну цель - сделать так, чтобы пацан не мог больше сопротивляться, закрыл свой большой рот и прикусил острый язык. И Дерек прекрасно знает почему. Вот только такому балбесу, как Стиллински этого не объяснить. Но Альфа и не станет, не для того он сдерживал себя все это время, чтобы однажды испортить все неожиданно высказанными словами. Только дай слабину - и он сам накинется на этого подростка, подомнет под себя и сделает то, чего желают слишком многие. И почему прозорливый Стайлз не видит, не замечает этого в упор? Слишком близко подобравшегося Джексона, осторожного кружения вокруг Айзека, заинтересованного взгляда Лидии, настороженного - Эрики? Разве не заметил, что предыдущий Альфа желал его в стаю намного более, чем всех остальных? Чертов тупой пацан, вот он кто. Всегда в эпицентре, всегда слишком близко ко всем, слишком близко к нему. Да, он Альфа, он лидер, он вожак, но, черт возьми, даже его выдержке может придти конец.

Рано или поздно это должно было произойти. К Стайлзу не могло не тянуть - он был слишком живой, слишком активный, слишком болтливый, слишком сильный внутри для обычного подростка. В нем всего было слишком. Его нельзя было не почувствовать нюхом, нельзя не зацепиться за него взглядом, и уж точно невозможно не услышать. И его запах... Так не могли пахнуть люди. И уж точно не мужские особи, но это был Стиллински, у него вообще в привычке было рушить устои мироздания и моральное равновесие окружающих. Особенно окружающих со зверем внутри. И в этот раз определенно была его вина. Он будто специально ошивался рядом всю неделю до полнолуния, и устойчивый самоконтроль Альфы был готов сдаться без боя. То ли в полнолуние у мальчишки тоже какие гормоны вырабатывались, но от него несло за версту - страхом, смешанным с отчаянной верой в друзей; покорностью, странно переплетающейся с горячим желанием новых впечатлений; адреналин, в конце концов, буквально окутавший его тело. Парень наслаждался всем происходящим в его жизни, даже если это иногда нехило било его поддых. И если приплюсовать сюда разгулявшийся тестостерон и неудовлетворенные желания, то выходила такая жгучая смесь, что впору вскинуться и выть на луну, пока силы не кончатся. Поэтому он определенно нарывался. Все это время идиот просто нарывался! Ему не стоило так долго проверять выдержку Альфы, не стоило дразнить его одним фактом своего существования, и этим чертовым запахом, который каждый раз оставался после него, едва ощутимым шлейфом выкладывая дорогу к дому шерифа, где этот пацан заваливался в постель, оставаясь слишком беззащитным для всех, кто был бы не против попробовать его запах на вкус.
Дерек и сам не возражал провести языком по тонкой шее, ощутив солоноватый привкус страха, куснуть за плечо, чувствуя стальной вкус возбуждения, закрыть этот болтливый рот глубоким поцелуем, пробуя самый смак сладкой покорности, отдающей ягодной жвачкой. В этом пацане было столько всего, что наверняка не насытишься, будешь пробовать снова и снова, вбивать своим телом в скрипучую и неудобную кровать, жадно ловить каждый вскрик и стон, втягивать носом новые нотки наслаждения, что вплетались в и так дурманящий запах чужого тела. Его до зубного скрежета просто хотелось сделать своим – привязать, трахнуть, отгородить, спрятать, выкрасть, обратить, да что угодно, только не скользить больше ночью по пустынному лесу, замирая у самого дома, за стенами которого находится причина всех последних неприятностей и дурного настроения Альфы.