Siempre estoy solo

25

— Антон... — несмело произносит Ира и тут же замолкает, проглатывая невысказанные слова. Парень хмурится, переводит взгляд с обеспокоенной Кузнецовой на выглядящего виноватым Матвиенко. Если бы он минуту назад не вышел из палаты Арсения и не был бы уверен, что с ним всё в относительном порядке, сейчас бы его нервы просто сдали. Однако же, очевидно, что причина беспокойства друзей не связана с любимым человеком, а значит — не так страшна.
— Да что уже? Не тяните, я пиздец устал, — Антон не лукавит, его действительно потряхивает от выпитого кофе и энергетиков, которые полноценно заменили ему приёмы пищи в течение дня. Благо в больнице стоит автомат с кофе, а рядом находится магазинчик. Наверное, именно тот факт, что он смог коснуться учителя, увидеть его, убедиться, что он ещё жив, что он борется за жизнь, способствует возвращению сонливости и аппетита к еде, так что всё, чего просит истощённый организм сейчас — поехать домой, съесть что-нибудь горячее и поспать хотя бы восемь часов. Арсений был бы рад знать, что его ученик в порядке: не истязает себя голодовкой и не на грани изнеможения.

— Прости меня, — первая фраза Кузнецовой уже не сулит ничего хорошего. Антон устало валится на стул в холле, упирается локтями в бёдра и вздёргивает голову, рассматривая мнущихся на месте перед ним друзей.
— Продолжай, — пытается ускорить процесс парень, слегка выгибая бровь и откидываясь корпусом назад, на спинку стула.
— Мы должны были улететь... до того, как это произошло, мы все планировали... Антон, я не могу больше оставаться здесь, если хочу изменить своё будущее, — говорит она тихо, виновато. Губы девушки дрожат от подступающих слёз. — Мне нужно улететь в Испанию, иначе я навсегда увязну здесь... Прости меня, пожалуйста, я до последнего не хотела говорить, мне так жаль, что всё сложилось именно так, — она подсаживается рядом и сгребает друга в объятия, Антон ощущает её нежные поглаживания на спине и затылке. Ему тяжело как-то реагировать на такие новости сейчас, хотя наверняка завтра он проснётся другим человеком. Слишком много всего навалилось за эту неделю. Слишком сложно принять это.
— А тебе нужно улететь с ней, — Антон честно пытался сделать интонацию вопросительной, но в итоге тон получился скорее утвердительным. Серёжа повёл руками и молча кивнул, подтверждая догадку. Шастун хмыкнул. Ему не было весело. Это была некая реакция на всё произошедшее, которую он не контролировал. Невесёлая усмешка пробежала по бледным губам.
— Я не могу бросить её в чужой стране одну, — юноша понятливо кивает на весомый аргумент Матвиенко. Он не дурак, может быть, немного чудаковатый, но не дурак и давно заметил эту странную химию между Ирой и Серёжей. Им суждено было улететь в Испанию вместе, обустроиться там, начать новую жизнь вдвоём, стать опорой друг для друга.