портрет Дориана Грея

6

– Я так понимаю, ты уже в курсе новостей, Бэзил, – сказал лорд Генри в тот вечер, как только Голуорд вошел в зал ресторана Бристоль, чтобы пообедать с ним.

Нет, Гарри, – ответил художник, отдавая свои пальто и шляпу дворецкому. – Что за новости? Надеюсь, это не связано с политикой! Ты же знаешь, политика меня не интересует. На всю палату общин не найдётся достойной кандидатуры для портрета, хотя некоторых из них я бы с радостью зарисовал.

Дориан Грей помолвлен, – сказал лорд Генри, не сводя с него глаз.

Голуорд на мгновение замолчал и нахмурился.

Дориан помолвлен! – Воскликнул он. – Это невозможно!

Однако, это правда.

– С кем?

С какой актриской или что-то вроде того.

Не могу в это поверить. Дориан слишком здравомыслящий для такого.

Дориану хватает мудрости делать глупости время от времени, дорогой Бэзил.

Вряд ли брак относится к вещам, которые можно делать время от времени, Гарри.

Если речь идет не об Америке, – лениво отметил лорд Генри. – Но я же не сказал, что он женился. Я всего лишь сказал, что он помолвлен. Это совершенно разные вещи. Я четко помню, что я женат, но не помню, чтобы я когда-либо был помолвлен. Скорее всего, я никогда и не был помолвлен.

Но учти происхождение, статус и состояние Дориана. Это же глупость, вступать в такой неравный брак.

Вот так ему и скажи, если хочешь, чтобы он точно женился на этой девушке. Тогда уже его точно ничто не остановит. Люди делают величайшие глупости из благородных побуждений.

Надеюсь, она хорошая девушка. Не хочу, чтобы Дориан попал в лапы к какой-то твари, которая разрушит его прекрасную натуру и светлый ум.

Не беспокойся, она более чем хороша – она прекрасна, – сказал лорд Генри, потягивая вермут из бокала. – Дориан говорит, что она прекрасна, а в таких вещах он редко ошибается. Благодаря портрету твоей работы он стал лучше видеть красоту окружающих. Это одна из замечательных вещей, которые сделал портрет. Мы увидим ее сегодня вечером, если парень не забыл, о чем мы договорились.

Ты сейчас серьезно?

Вполне серьезно, Бэзил. Горе мне, если когда-то придется быть еще серьезнее, чем сейчас.