Грешный |18+|

Глава 4

Намджуну страшно. Настолько сильно он никогда и ничего не боялся. Он бросает взгляд назад, где, не меньше переживая, сидит любимый человек. Намджуна бросает то в жар, то в холод, он следит за всеми словами прокурора, за его действиями,но слышит как в вакууме. Не понимает, что вообще происходит.

Полностью оправдан.

Хосок с несходящей с лица улыбкой берет Намджуна за руку и выводит из зала суда, сажает в машину и везёт на встречу счастью.

~~~

Смотря в глаза любви и счастья, они стоят напротив. Ветер начинает усиливаться, ветки деревьев бьют по окнам, но этого никто не пугается. Они стоят все также, держатся за руки, молчат, будто бы не имея смелости начать разговор.

Их больше ничто не сможет разлучить.

Намджун смелеет вдруг и тянется первее. Касается щеки, оглаживает нежно, спускается на шею, поддевая воротник. Неловко расстегивает пуговки на рубашке мужчины, переминается слегка. Хосок легонько улыбается, успокаивает, думает о том, какой прекрасный он.

Ветер завывает все сильнее, будто что-то сказать хочет, но они не слушают. Сегодня они предоставлены друг другу. Без резкости, жестокости, лишь нежно и плавно скидывают с друга друга вещи, оглядывают тела, будто впервые видят.

Намджун серьёзен, но немного смущён. Он подушечками пальцев ведёт по шрамам на груди, на руках , нежно целует их, что едва ощущается. Хосок на любимом теле татуировку со своим именем видит, гладит немного, обнимает за талию да в спальню ведёт. Все должно быть идеально. Джун ложится добровольно, и ноги, будто бы боясь, разводит. Но доверяет он на что процентов, стараясь не пугаться, не толкать. Хосок нависает сверху, выцеловывает каждый уголочек тела, нежничает с ним , гладит бедра. Ким с каждым следующим шажочком все чаще дыхание задерживает, но сразу же кивает, когда видит сомнение в хосоковых глазах. Он справится, он доверяет.

Хосок вдруг ложится рядом с ним, целует нежно, глубоко, сладко, расслабить пытается, чтобы перестал переживать. Намджуну действительно полегче становится , он затихает.

—Давай сегодня ты сверху ?—вдруг предлагает Хосок,—Ничего страшного не случится , малыш, мы попробуем и так, и так.

Намджуну заметно стало легче. Он был в нижний позиции уже давно, уже не помнит такого, только с Хосоком был. Он сразу распаляется,ему намного  легче становится.

Джун сразу нависает над любимым, целует его жарко, от шеи до ножек проходится, раздвигает нежно, по десять раз, переживая, спрашивает можно ли, а Хосок с улыбкой позволяет ему все, что тот хочет.

И, наконец, после долгих прелюдий и расстяжки соединяются воедино. Хосок, что больно, не показывает, улыбается, тяжело дышит, открывая рот в немых стонах. Намджун в сексе всегда был хорош: быстро избавляет любимого от боли, дарит наслаждение, целует, успокаивает , наконец чувствует себя защитником, а не слабаком.

Хосок погромче стонет, зная, что любимый это любит, смазанно целует, сильнее просит. Шлепки пошлые усиливаются, возбуждают. Они будто сума сошли. Секс переходит на грубый, но обоим это только нравится. Намджун трахается ахуенно, и это факт.

После долгих часов, когда оба уже  утонули в оргазмах , они всё-таки решают закончить. Даже в душ лень идти. Хосок тянется за сигаретой и, подпалив ее, закуривает, не стараясь прикрыть свое тело от слова совсем. Намджун мягко улыбается любимому человеку, убирает с лица взмокшую челку и целует его мягко, без какого-то подтекста. А Хосок делится с ним сигаретным дымом.

Такое пассивное курение Намджуну по душе.

Они лежат так долго, ведь им спешить то некуда. Хосок читает в слух ему стихи, наглаживает, нежничает, а Джуну от этого только лучше.

—Я никогда не совершал плохого, не был виновен я ни в чем. Но я так грешен стал с тобою, хоть даже в этом не был уличен,—придумывает на ходу Хосок, целуя своего мальчика в макушку.

Намджун становится собой. Может вести себя как вздумается, пока рядом он. Любимый и единственный мужчина для Намджуна