Покупатель

1. Лавка

*Дэйзи (англ. Daisy) - женское имя. Дословный перевод: маргаритка.

_________________________________

Весна выдалась тяжелой: гибель Стива, резкий переезд Ким, моё одиночество. Папа верил, что с поступлением в университет моя жизнь наладится и я смогу проводить время с новыми друзьями и радоваться происходящему вокруг. Что ж, этого не произошло. Всё осталось прежним, к тому же на мои плечи свалился груз в виде учёбы. 

Университет постепенно становился для меня каторгой, а вот «Дэйзи* Спаркс», цветочная лавка на окраине города, куда я устроилась работать пару недель назад, стала моим главным убежищем, спасающим от ураганов тягостных мыслей. 

Это убежище я обрела случайно. Помню, тогда на улице был ливень, но сидеть дома я просто не могла - всё вокруг угнетало. Промокшая до ниточки, я бродила по улицам города без зонта, заглядывая в каждый магазин, встречавшийся мне на пути. Не обошла стороной и «Дэйзи Спаркс». Цветы мне не были нужны, но я с нарочито заинтересованным видом разглядывала витрину. Минуту, две, три. Так, как делала это в детстве, важно скрестив руки на груди. Именно в тот момент пришло осознание: я спокойна. Впервые за долгие месяцы я не думала о бесконечных бедах, отравляющих мою жизнь, не переживала о том, что судьба подкинет дальше, не страдала. Я наконец-то была спокойна. И этот волшебный момент хотелось растянуть. 

- Вам работники не нужны? - выпалила я неожиданно даже для самой себя.

Работница лавки, собиравшая в этот момент букет, сначала непонимающе уставилась на меня, а затем прищурилась, будто вспомнила что-то:

- Это вы звонили утром? По объявлению, - спросила она, и я тут же кивнула так, словно знала, о каком объявлении идёт речь. - Карен, на собеседование пришли, - крикнула собеседница, приглашая администратора посмотреть на меня. 

Не знаю, у кого я отняла рабочее место, но о моей маленькой шалости так никому и не стало известно. На минутном собеседовании я держалась уверенно и убеждала, что опыт работы у меня есть, ведь я помогала маме с цветочным магазином, который был у неё несколько лет назад. О том, что мне тогда было шесть, я уточнять не стала. 

Для меня «Дэйзи Спаркс» была тихой гаванью. Занимаясь работой и отвлекаясь от безрадостных мыслей, я могла дышать полной грудью. Поздними вечерами Пеппи, моя напарница, уходила домой, клиенты уже почти не заглядывали, а я включала в наушниках любимую музыку и начинала перебирать цветы, переставляя их по холодильнику. Это расслабляло, возвращало в детство. 

Я начинала привыкать к новому распорядку, много работала, хоть и совсем не нуждалась в деньгах или доплатах. Приезжала в лавку даже после учёбы, часто подменяла Пеппи, потому что не хотела оставаться дома одна. Конечно, окончательно от одиночества я не избавилась. Бывали дни, когда я, выходя из лавки, садилась в машину и старалась не зарыдать под грустную песню, случайно попавшуюся мне по радио. Я не плакса, никогда ею не была, но последствия весны всё ещё беспокоили - знаю, что горечь внутри отныне мой верный спутник. В трудные моменты я звонила Ким, желая поделиться происходящим и успокоиться, вот только подруга никогда не отвечала. 

- Надеюсь, у тебя будет время послушать, - говорила я в трубку, стараясь не моргать, сдерживая слёзы. - Без тебя грустно и пусто. Я... я надеюсь, ты в порядке. Я устроилась на работу. Ты, кстати, первая, кому я об этом говорю... - осекалась, стараясь не разрыдаться. - Перезвони мне. Я скучаю. 

Разговаривать с пустотой весьма унизительно. 

Ким для меня - полноценный член семьи и самый близкий после отца человек. Она знала обо мне всё, всегда поддерживала, а за глаза я звала её своим огоньком. Мне казалось, что нашу дружбу не сломить. Больно осознавать, но Ким не разделяла моего мнения. 

Полтора года назад у подруги появился парень, Стив, и я искренне была рада этому, с упоением слушая рассказы о первом свидании, первом поцелуе, знакомстве с родителями. Мне не очень нравился Стив: он казался неказистым, а его колкие шутки раздражали. Зато с момента их знакомства глаза Ким всегда блестели - это намного важнее. Весной Стив погиб - на огромной скорости врезался в столб на въезде в город. В крови нашли алкоголь. 

Ким впала в глубокую депрессию, а за ней устремлялась и я, потому что перенимала пустоту подруги. Позже Ким отдалилась, предпочитая мою компанию компании Питера - брата Стива. Все эти события выпали на наш последний год в школе, и в конце учёбы Ким ошарашила меня, сказав, что переезжает в Канаду к бабушке. 

  - Уолтем душит меня. Бостон душит меня, всё душит меня здесь, - говорила Ким, а по моим щекам текли слёзы. Точно помню, что именно эти слёзы были самыми горькими за последние месяцы. 

Ким уехала, а я осталась в Уолтеме, не найдя сил переехать даже в Бостон. Я поступила на факультет коммуникаций в Бентли, куда изначально собиралась вместе с Ким. В итоге же оказалась одна, и студенческая жизнь не сулила ничего хорошего. Я была опустошена, выжата, а мысли пожирали изнутри. Поэтому университет был не частью моей жизни, а чем-то лишним, проходящим мимо. Я не вникала в лекции, не занималась внеучебной деятельностью, даже не могла познакомиться с кем-то ещё. Наверное, мне стоит до конца жизни быть благодарной «Дэйзи Спаркс» за возможность отвлечься от своей же жизни.