Грехам потерян счёт

Глава 4. Первое правило бойцовского клуба

Сил совсем нет. Тень молча летит где-то позади, не возникая, не раздражая своим мерзким голосом.
Стоп. Почему она идёт вместе с ними? Юля сейчас понимает, что этого не хотела. И осознаёт, что не управляет своими ногами — не смотря на истощение и недостаток энергии, она плетётся за парнем в куртке, а его рука тащит за собой, больно и грубо схватив запястье.
Его вроде бы зовут Тим.
А парня в жёлтом худи — Брайан.
И у третьего имя Тоби.
Напавшую на неё зовут Кейт.
Ха. А вот её имя они вроде не знают.
Но это не так уж и важно. От этого даже легче. И лучше.
Она хочет возразить, сказать что-нибудь, но не может. От попыток что-то сказать, перечить воле Тонкого становится больнее и больнее. Будто рот сшивают иглой, протыкая плоть, протягивая толстую шерстяную нить, от которой несёт гнилью, язык вырывают с корнем, заставляя захлёбываться собственной кровью...
Следнер подавит любое сопротивление и неповиновение.

Каждый шаг приносит боль. Теперь она понимает, какого было Русалочке. Русалочке, героини сказки Андерсона, а не Диснеевской принцессе-кукле. Это ведь книга, да?..
Книга...
Это сшитые страницы под плотной обложкой. Страницы пахнут так вкусно. И каждая по-разному. Этот запах словно наркотик. Именно поэтому она раньше скупала новые и новые книги. Да что там книги! На кассу летело всё: книги, журналы, газеты, блокноты...
Блокнот. Блять, столько информации о ней теперь лежит в рюкзаке хуй пойми где. И, потеряв сам рюкзак пару дней назад, Юля лишилась многих вещей, даже небольших запасов провизии.

— А п-почему ты вд-друг пер-редумал? — спросил Тоби у Брайана, подбежав к прокси. — Т-ты же был п-против тог-го, чтобы б-б-брать её с собой!
Тим, честно говоря, тоже задавался этим вопросом. Но молчал. Потому что после этого вопроса Томас вполне мог вернуться к прежнему мнению...
— Не хочу, чтобы моё тело висело на какой-нибудь верхней сосновой ветке, — прошипел Худи. Он, пусть уже не совсем человек, пусть уже видел смерть (а она оказалась вообще не старухой и не скелетом с косой) он всё ещё боится перечить Оператору. И поступает вполне благоразумно.
Тим мысленно кивает. Значит, Брайан не передумает.

Они дошли до мелкого дома с парой разбитых окон, старыми стенами, раскрашенными цветными баллончиками с краской.

— Не, мне кажется тот подвал, в котором нам пришлось драться с бомжом за место, был лучше, — брезгливо заметил Тень.
"Драться? Ты просто сжёг его. С помощью моих рук. Не мы, а ты",— подумала девочка. Раз уж она не может открыть рот, общаться с хренью, живущей в твоей голове можно и ничего не говоря.

Дверь была ветхая, с несколькими дырами от топоров, парой следов от ножей и в некоторых местах прострелена насквозь. Закрыта она была на ржавый замок, который обычно вешали на ворота.
Внутри обстановка была не шибко лучше: старые ободранные обои, заляпанные тёмными следами чьей-то крови. С мелкого помещения слева, что вроде являлось кухней, несло тухлятиной и гнилью. Деревянная лестница - стремянка помогала взобраться на чердак, являвшегося чьим-то жильём. Подвал же был закрыт наглухо.
Не густо.
Хотя, вряд ли Юля ожидала увидеть здесь пятизвёздочный отель... Тогда с чего бы ей удивляться?

Способность говорить членораздельно потихоньку возвращалась. Девочка посмотрела на Тима и спросила:
— Есть то, чего не стоит делать, чтобы выжить?
— Не злить никого из нас. Особенно тех двоих, — холодно ответил он и показал на Тоби, поднимающегося наверх, на чердак, и на Худи, что разлегся на рваном диване. — парень в худи эмоционально нестабилен, а у ебаната с тиками есть топоры и нет ни инстинкта самосохранения, ни малейшего подобия на разум и мышление...
— МАСКИ, СТЕНЫ КАРТОННЫЕ, Я ТЕБЯ ПРЕКРАСНО СЛЫШУ! — заорал Роджерс, хлопнув дверцей чердака. Да так, что она чуть не отвалилась. Интересно, что когда Тоби кричал, то не заикался.
— А агрессии, как видишь, хоть отбавляй. — невозмутимо продолжал Тим.
Юля кивнула.
— Я буду время от времени напоминать о нестабильности Тоби, чтобы ты не сдохла раньше времени...

— Раньше времени? — переспросил Тень. Но, ни Юля, ни Тим его не услышали. Первая не хотела, а второй не мог.

— Есть что-нибудь ещё? Вы живёте по какому-то кодексу отмеченных? — девочка оглянулась.
— Хватит называть нас так. — Брайан, до этого молча слушающий их разговор, будто взорвался, повернулся к Райту и Юле, — Прокси. Мы - прокси...
— ...сервер? — всё, раз уж ей вернулась способность говорить (да, утратила она её не на долго, и что?) она будет продолжать тупо шутить. За этими тупыми шутками легко скроются крики и слезы, ведь так? Она легонько толкнула Тима в плечо, — ну тип, прокси-сервер. Смешно же.
— Топорики, — Тим вздохнул и указал на чердак, где послышались намеренно громкие шаги. Девочка поджала губы и тихо произнесла:
— Это уже звучит как стоп-слово... Так есть ещё какие-нибудь правила, которые нельзя нарушать? По крайней мере, касаемо тесного соседства.
— Никому не говорить про этот дом, живого не приводить, своих не убивать. — Худи загибал пальцы, пересчитывая сказанное.
— А... А кого можно?
— Любого, кто своим не является.

— А, ПОНИМАЮ, — Тень пролетел сквозь стену, — К-КОНКРЕТИКА.
— Блять, можешь не орать? — прошипела девочка в его сторону. Получилось так, что говорила она это в стену. В пустую, сука, стену.
Тим же с немым вопросом на неё посмотрел.
— Я ж говорю: шизик, — Брайан откопал под диваном банку пива и, открывшись, она издала характерный пшик.