Волчонок на дереве

3 часть

Свои прошлые течки Чонгук почти не помнит. Они не ощущались так сильно, как сейчас. Ему хочется ластиться к альфе, кусаться и отдаться власти вожака. Чонгук покорно откидывает голову назад, открывает доступ к шее. У Тэхёна тормоза отказывают, грозясь сломаться окончательно. Его омега лежит покорно. Его омега открыт. Его омега прекрасен, как Божий день. Его омега отдаёт себя всего. Держать себя под контролем до боли тяжело. Тэхён наклоняется к шее, ведёт кончиком носа, шумно вдыхает сладкий запах и касается кожи губами. Оставляет влажные дорожки поцелуев и по неосторожности задевает клыками бархатную кожу пару раз до крови. Чонгук на это реагирует тихим стоном и сжимает пальцами простыни. Точно волчонок. Кожа сегодня кажется вкуснее и слаще. Он ладонями сжимает любимую талию, опускается к груди и обхватывает губами твёрдый сосок. — Уже не терпится приласкать тебя во время лактации и попробовать твоё молоко, — шепчет альфа и присасывается к соску, вызывая писк из уст Чонгука. От сводящего низ живота напряжения омега сводит ноги, ударяя коленями альфу по бокам, и зажимает рот ладонью. От одной мысли о лактации и ласке Тэхёна у Чонгука горит всё тело. Член дёргается и ударяется влажной головкой о покрытый предэякулятом живот. — Ну тише-тише, а то кончишь от одной фантазии, — тихо смеётся альфа и переходит ко второму соску. То, как Чонгук под ним извивается, доводит до животного рыка. Простынь под омегой мокрая из-за смазки, её слишком много, хоть черпай ладонями. Альфа продолжает изводить Чонгука, даря ему всю ласку, на которую только способен. Сегодня день его омеги. Тэхён сделает всё возможное, чтобы его волчонок получил наивысшее удовольствие. — Возьмись руками за прутья изголовья, — скользнув языком обратно к шее Чонгука, Тэхён кусает его за влажную от пота кожу. Ладони чувствуют лёгкую дрожь. Омега сегодня чувствителен как никогда. Простое касание может вызвать у него стон и дёрганье члена. — Если отпустишь, то я сразу остановлюсь. Не смей ослушиваться. Звучит как приказ и угроза. Чонгук не возражает и не пререкается — берётся влажными ладонями за прутья кровати над головой и сжимает их сильно. Во рту пересыхает от частого дыхания, из члена сочится предэякулят, а влажные простыни холодят кожу задницы и поясницы. Омега закрывает глаза, растворяясь в поцелуях и прикосновениях Тэхёна. Тихо скулит, когда альфа проводит влажным языком по пересохшим губам и отчаянно отвечает на поцелуй. Чонгук любит целоваться, Тэхён делает это умело и властно. У омеги всегда коленки подкашиваются и ноги дрожат. Поцелуй короткий, но от этого не менее сладкий, чем обычно. Тэхён отстраняется от припухших губ, напоминает не отпускать руки и спускается ниже. Целует грудь, впалый и напряжённый живот, губами ловит влажную головку члена и слизывает предэякулят. Мягким прикосновением ладоней берётся за бёдра и разводит ноги Чонгука шире, устраивается между ними и целует влажное колечко мышц. Чонгук рефлекторно пытается свести ноги вместе и запротестовать, но Тэхён резким движением рук раздвигает их обратно и хмуро смотрит в глаза омеги. Взглядом так и говорит: «Не рыпайся и получай удовольствие». Горячим языком проходится по влажному колечку мышц, слизывает смазку и смакует на языке. Пальцами одной руки надавливает на вход, вынуждая тело Чонгука изнывать от желания. Вместо того, чтобы сделать то, о чём омега умоляюще шепчет, альфа толкается внутрь кончиком языка. Омега дрожит и скулит от новых ощущений, сжимает пальцами прутья и старается быть расслабленным там, только бы горячий язык скользнул глубже. Его это сводит с ума. Тэхён знает о желаниях Чонгука, поэтому толкается языком чуть глубже, пальцами надавливает на шов от яичек до колечка мышц, массируя чувствительную зону. Альфа вновь слизывает смазку широким языком и вводит в Чонгука сразу два пальца. Ему нравится, как член омеги дёргается от приятной боли, как истекает предэякулятом. Свой давно стоит и требует внимания. Тэхён терпит из последних сил. Он разводит пальцы и толкается языком между ними. Омега надрывно стонет и отпускает прутья, дрожа на кровати. Пальцы на ногах поджимаются от ощущений. Всё резко обрывается. Альфа замечает, что Чонгук его ослушался, поэтому достаёт пальцы и выпрямляет спину. Он мучает и омегу, и себя, но от этого ощущения становятся острее. — Руки, Чонгук. Я не притронусь к тебе, пока ты не возьмёшься обратно за изголовье, — голос альфы ровный и требовательный. Тэхёну тяжело говорить так, словно его тело не горит от желания вернуться обратно к омеге. Коротко кивая, Чонгук берётся обратно за прутья, которые сохранили тепло его ладоней, и кусает нижнюю губу. Всё тело трясёт, член пульсирует от желания кончить. Смазки становится всё больше. Широкой ладонью альфа надавливает на живот омеги, размещается обратно между разведённых ног и резким движением вставляет два пальца. Тэхён их разводит и добавляет язык, лаская вход по кругу и проникая между пальцами языком. Чонгук не стонет, он кричит и выгибается в спине до хруста. Член поднимается с живота и изливается от оргазма, пачкая вспотевшую кожу. Кожа на костяшках белеет от того, с какой силой омега сжимает прутья. С губ слетает стон, больше похожий на плач. — Очаровательно, волчонок. Чонгук тихо рыкнул в ответ. Омега поднимается с подушек, толкает альфу в грудь, отчего Тэхён падает спиной на кровать, и садится на его бёдра. Всё тело омеги дрожит и жаждет большего. Ему мало. Этот оргазм как пустой звук, он даже не облегчил и не утихомирил желания его изнывающего тела. Новое открытие для Тэхёна. Чонгук не смущается, когда сам собственной смазкой увлажняет член альфы, не краснеет, когда на него насаживается. Чонгук смотрит в глаза, пока головка члена входит всё глубже и глубже во влажную тесноту. В глазах омеги черти пляшут и ликуют, они там собственный пожар устроили и Тэхёна присоединиться зазывают. Омега опускается до самых яиц, ёрзает задницей и стонет сдавленно. Его штучка всё ещё стоит и мило похлопывает по животу, когда Чонгук поднимается и опускается. Альфа берёт омегу под бёдра, помогая подниматься и опускаться. С тихим стоном Чонгук опирается руками о бёдра Тэхёна за спиной и невольно втягивает живот. Всё тело покрывается мурашками, когда он слышит рычание альфы. Тэхён одной рукой накрывает живот омеги. Теперь Чонгук чувствует его. Даже альфа своей ладонью ощущает движения в животе. — С ума сойти, — стонет Тэхён. Чонгук как в первый раз покрывается мурашками от низких басистых стонов альфы. Они для него самые прекрасные. Альфа возвращает руку обратно на бедро Чонгука, сжимает до покраснения. Тэхён несдержанно насаживает омегу на себя, чувствуя скорую разрядку. Клыки изнывают от желания поставить метку прямо сейчас, прокусить эту манящую кожу и привязать к себе. Альфа не может оторвать спину от простыни, взгляд прикован к скулящему и надрывающему голос Чонгуку. У омеги по щекам стекают слёзы, а с губ не перестают слетать крики и жалобные стоны. Не зря они ушли из поселения. Стая подумала бы, что вожак своего омегу мучает.