Сделка с мажором

25 Полина

– Ир, давай шустрее, – тяну подругу из столовой.

– Но тебя Ден звал, – упирается она.

– Вся столовка его слышала. Мне же житья не дадут. Давай просто свалим.

– Куда спешишь? – Денис преграждает нам дорогу.

– От тебя подальше. Если ты, конечно, не решил забрать деньги.

Краем глаза замечаю удивленный Иркин взгляд. Придется потом все рассказать.

– Не решил. Люблю иногда заниматься благотворительностью.

Его слова прозвучали обидно и разозлили. Благотворительностью, значит? Ну-ну.

Все, кто шел в столовую или из нее будто невзначай останавливаются, стараясь подслушать. Шагаю к Шувалову и шиплю:

– А не пойти бы тебе... заняться ею в другом месте. Оставь меня в покое.

– Не дождешься, – шепчет Ден и громко добавляет. – Спасибо за подсказку Полина. Еще увидимся.

Какую еще подсказку?

Вот говнюк. Теперь все будут гадать, что же я такого сделала, и очень долго это обсуждать.

Ладно, с последствиями буду разбираться позже. Сейчас главное оплатить курсы и отнести квитанцию в деканат. В среду первое занятие.

* * *

Вот уже несколько дней я не могу нормально спать. Сегодня пятничная смена в клубе, а я как переваренная пельменина.

А главное я не могу понять, что меня гложет. Реферат для Щукиной движется к завершению, к следующему четвергу отшлифую последние недочеты. Рита не звонит, что очень странно. Но внутри будто сидит какой-то червячок и грызет мои нервные клетки.

Возможно, все из-за косых взглядов и смешков за спиной. Ирка показывала обсуждение в чате универа. Никто не знает, что за подсказка, но какими-то извращенными путями пришли к выводу, что это связано с интимом.

У людей есть конечный ответ, не важно правильный он или нет, и они любым способом притягивают факты именно к нему, как бы бредово они не звучали. Идиоты.

Мол, что еще пигалица могла сделать самому Денису Шувалову? Конечно, дать. Больше никаких вариантов.

* * *

Из служебки администраторов слышно, как девчонки что-то бурно обсуждают. Причем настолько бурно, что это уже напоминает скандал. Решаю сходить проверить. Не хватало еще кошачьей драки и ссадин на лицах официанток.

– Что происходит? – спрашиваю громко.

– Светка – дура. Вот что происходит, – заявляет Диана наша главная танцовщица.

Что она вообще здесь делает?

– Это ты дура, – орет на нее Лина, – а Светка – молодец. В отличие от тебя у нее в груде доброе сердце, а не бесчувственная мышца, перекачивающая кровь.

– Ой-ой, сейчас расплачусь и побегу спасать котяток.

Танцовщицы за спиной примы начинают гаденько хихикать, поддерживая самопровозглашенную звезду.

Я даже не знаю в чем дело, но уже на стороне Светы. Диана – дрянь. Если она не получает выгоду от любого своего действия, то и пальцем не шевельнет. Если, конечно, не надо кого-нибудь унизить.

Отправляю танцовщиц в их гримерку, им уже давно пора переодеваться, и обращаюсь к Светке:

– Что случилось?

– Вот, – девушка показывает листок с изображением новорожденной девочки, – это дочь моей соседки. Если кратко, ей нужна операция. Я решила помочь, распечатали инфу и принесла сюда. Диана увидела, начала ржать, мол, очередной развод, вас с этой мамашкой надо посадить за мошенничество. А я Алену уже лет пять знаю. Все справки и рекомендации врачей видела. Девочке, правда, нужна помощь.

У Светки такое страдальческое выражение лица, что у меня не остается сомнений, она не стала бы обманывать, манипулируя новорожденным ребенком.

И вдруг в голове что-то щелкает.

– Свет, а можно мне взять, – указываю на листок. – Есть у меня один знакомый, который любит иногда заниматься благотворительностью.