Феникс #2 | 18+

Глава 10. Доминик

Я сидел в кабинете и слушал Наталию Нери, после последнего разговора с которой, перестал здраво мыслить. Всё, что она рассказывала, могло быть ложью, как и говорил Кристиан, но я видел, как она вела себя, повествуя нам эту историю. Хоть она и делала вид, что её позабавила наша реакция, но также её разрывала внутренняя зависть или ревность. Это было маловероятно, потому что я сомневался, что она когда-то любила своего мужа, хотя, как оказалось, мы многого не знали, так что я бы не удивился и этому.

— Не было ни единого слуха об этом. Почему? — спросил я. — Наши люди любят потрепать языками, особенно, если это касается чьих-то личных отношений.

Наталия томно вздохнула, как будто я уговаривал её рассказать мне об этом, но на деле она сама хотела быть нужной мне, потому что Себастьян хорошенько напугал её своим вердиктом на счёт её жизни, если она начнёт лезть в наши дела, а особенно в дела Кристиана. Но полагаю, она сидела тихо, потому что друг ни разу не упоминал о матери.

— Может, все поголовно и уважали Ксавьера, — ответила женщина. — Но Винченцо они боялись. Никто даже не шептался об их отношениях. Все знали, что шепот когда-нибудь дойдёт и до этой тройки, и головы полетят в ту же секунду, как они услышат его.

Мои руки сцепились на столе, и пальцы с силой впились друг в друга от невозможности ударить что-то или кого-то.

Почему я был так слеп?

Я видел лишь цветущую с каждым годом любовь родителей и мечтал о том, чтобы когда-нибудь почувствовать хотя бы долю того, что испытывали они друг к другу.

Почему отец не приструнил Винченцо? Он должен был видеть то, что происходило. Ксавьер Де Сантис был довольно проницательным человеком, что передалось Джулии. Он видел людей насквозь, как бы они не старались скрыться.

Здесь что-то было не так, и это что-то подсказывало мне, что Наталия знала далеко не все подробности этой истории.

— Дальше, — потребовал я. — Что было после того, как он вытащил меня?

Я не верил словам, только что слетевшим с моих губ.

Тот самый Винченцо Нери, что угрожал мне тем, что я не доживу до своего двадцатипятилетия, вынес меня из огня, не оставляя там и не избавляясь от свидетельства любви женщины, которую он хотел, и его лучшего друга.