Чимин ярко улыбается, чувствуя с пробуждением сильное тело, что прижимается к его спине, ладонь на своём животе, которая так и норовит откинуть одеяло, пробравшись к самому интересному, и лёгкие поцелуи за ушком, на шее. Омежка переворачивается на другой бок, отмечая ноющую поясницу и влажную простынь под собой, и встречается с тёмными радужками чуть прищуренных глаз.
— Никогда не замечал, что у тебя настолько крепкий сон, — хмыкает Юнги и целует в лоб, — доброе утро.
Омега пару секунд сонно хлопает глазками, не переставая улыбаться, и потом всё же шепчет тихое «доброе утро» в ответ. Он чуть приподнимается, чмокая супруга в губы, а тот не упускает момент, притягивая к себе и переворачиваясь на спину так, чтобы младший оказался на нём.
— Что ты делаешь… — хихикает Чимин, легонько шлёпая ладошкой по альфьей груди.
— Танцую, не видишь? — приподнимает бровь Мин, оглаживая мягкую попу.
— Ты неисправим, хён, — смеётся омега и вдруг становится серьёзным, заглядывая старшему в глаза, когда тот не спеша начинает собирать пальцами обильно выступающую смазку.
— Ты в порядке? — осведомляется Юнги, смотря в ответ.
Чимину невероятно греет душу эта забота, он снова чмокает альфу в губы и уверенно кивает.
— И всё же что-то тебя беспокоит…
Омежка кусает губы в нерешительности, потому что да, от Юнги не скрыть ни одной эмоции.
— Просто… Что если…
— Что если что?
— Тебе же не нравятся дети… — говорит Чимин и в глаза больше не смотрит, заметно грустнея, а вот альфа расслабляется, прекрасно поняв, к чему клонит омежка.
— Ага, они противные, сопливые и шумные, — хмыкает мужчина, соглашаясь, и наблюдает за хмурым лицом мужа, который вот-вот с него слезет да отвернётся.
— Тогда тебе следовало быть осторожней, — обиженно тянет парень и, как Юнги и предполагал, пытается отстраниться, но только альфа не даёт.
— Что такое? — Улыбается.
— Ничего, — бурчит Чимин и делает вторую попытку отодвинуться, в итоге оказываясь прижатым альфьим телом к смятым простыням.
